Сказка Эльфики - Последствия мирового кризиса

В одном маленьком городке жили-были две соседки – Катерина и Варвара. Соседки меж собой ладили, можно сказать, дружили. То соли занять, то рецепт пирога переписать, то посплетничать о том-о сем – в общем, было им, чем вместе заняться. Катерина была не так, чтобы красивая – и лицо в веснушках, и нос картошечкой, и шея коротковата. А Варвара-то вся из себя удалась: высокая, статная, белолицая, бровь дугой, шея лебедем. И характеры у них были разные: Катерине все казалось или смешным, или неважным. Любимые ее присказки были: «Ой, потешно!» и «Ай, пустяки!». И еще, что бы не случилось, Катерина всегда говорила: «Все к лучшему!». Зато Варвара к жизни относилась уж очень серьезно, все ей надо, чтобы было все, «как положено», и никаких отклонений! У нее тоже были любимые присказки: «Ужас какой!» и «Неправильно это!». А по поводу всяких происшествий Варвара всегда сомневалась: «Ой, не добру это, не к добру!». Вот пойдут они прогуляться, да вдруг дождь хлынет. Катерина смеется: «Ой, как потешно!». Снимает туфли и начинает по лужам бегать. А Варвара сразу пакет полиэтиленовый на голову прилаживает и ругается: «Ужас какой!». Катерина счастливая, Варвара недовольная. Или соберутся они в магазин, а там – сандень. Катерина только рукой махнет: «Ай, пустяки!». А Варвара возмущаться начинает, ворчать: «Неправильно это!». Как они дружили, такие непохожие – непонятно. Но в этом мире вообще полно всяких странностей, и ничего – как-то уживаются. Катерина работала в ООО «Народные промыслы», художником. Дело ее было готовые деревянные изделия «под хохлому» расписывать. Зарплата – не так чтобы очень, а нормы выработки - немалые. Варвара бурчит: «Катька, что ты за эти гроши спину горбатишь? Неправильно это!». А Катерина отмахивается: «Ай, пустяки! Зато душа поет!». А Варвара бухгалтером работала, на солидном предприятии – деревообрабатывающий завод называется, во как! Катерина в цифрах плохо разбиралась, заглянет в какую-нибудь Варварину смету и веселится: «Неужели тебе интересно целыми днями сальдо на бульдо умножать, дебет с кредитом скрещивать? Ой, потешно!». А Варвара ей: «Как можно быть такой несерьезной? Ужас какой!». А еще обеим подругам очень хотелось замуж. Только в городке мужиков свободных было раз-два и обчелся, да и те жениться не спешили – ходили гордо, петухами, все к невестам присматривались. Иногда Варвара вздыхала: «А вдруг так и останемся вековухами, а, Катьк? Ужас какой!». На что Катерина ей легкомысленно отвечала: «Наслаждайся свободой, пока молодая! Главное, судьба все равно никого не минует, а остальное – ай, пустяки!». Но в душе-то обе все равно волновались: когда же эта самая судьба для них свадьбы соорганизует? Спросить бы у кого, да только кто знает? Вот однажды идут подруги мимо тумбы афишной, а там – плакатик цветной: «В нашем городе проездом потомственная колдунья в 25-ом поколении, бабка Элеонора, магистр Клетчатой Магии, снимает и надевает порчу, и еще много чего умеет, количество билетов ограничено!». Развлечений в городе не бог весть сколько было, поэтому когда какая заезжая знаменитость пожалует, так все широкие массы в Дом Культуры просто таки ломятся. А тут еще количество билетов ограничено! Ясное дело, наши красавицы с ночи очередь заняли, но билеты купили. Эта самая потомственная Элеонора оказалась вовсе и не старой еще. Глаз такой цепкий, голос убедительный. Колдунья она, видать, и впрямь была знатная: и пассы руками делала, и воду заряжала, и про достижения Клетчатой Магии очень завлекательно рассказывала. В зале только ахали да языками цокали: давно такой специалист в городок не заглядывал! Еще со времен Чумака, а это уж 20 лет тому… Целое поколение без магии выросло, это куда ж годится? Когда бабка Элеонора стала желающих группами на сцену приглашать на Сеанс Одновременной Магии, тут и вообще оживление в зале началось. Бабка на сеансе всем чистую правду говорила: что у Степаныча задушевная дружба с Зеленым Змием добром не закончится, что Людке-шалаве за ум браться надо, а то замуж не возьмут, что Петровне надо обратить внимание на сердце и на ноги. В зале даже хлопать начали: так складно Элеонора всем советы выдавала. «Ой, потешно!», - с округленными глазами восхищалась Катерина. «Ужас какой!», - с такими же округленными глазами отзывалась Варвара. И тут, когда очередную группу на сцену позвали, Варвара как рванет, и Катерину за собой потащила. Сами не поняли, как там оказались. Бабка всех по стульям рассадила, а потом начала как бы гасить – по-научному, в транс вводить. Ну, в провинции народ послушный, уважительный: надо – так надо, все быстренько вошли в этот самый транс и притихли. Элеонора опять стала каждому что-то умное говорить, и Катерине с Варварой тоже. Они на стульчиках рядом сели, а руки не расцепили, потому как волновались и друг друга так подбадривали. Элеонора на них глянула и спрашивает: - Подруги, что ль? - Ага, подруги, - хором ответили обе. - Ну, подруги, держитесь: ждут вас серьезные Испытания. Какие – мне неведомо, а только скажу, что одна другой помочь сможет, коль та сама захочет. И тогда будет всем счастье. Вот и все покуда. И пошла к следующей, про роковую разлучницу рассказывать. …Вышли девушки наши с сеанса магического под сильным впечатлением. Что за Испытания такие, откуда взялись, чего от них ждать? Непонятно! Но делать-то что-то надо? Думали-думали, так ничего и не придумали. - Да ладно, пустяки! – решила Катерина. – Когда придут, тогда и посмотрим. - Неправильно это, - не согласилась Варвара. – К бедам заранее готовиться надо, а то врасплох застанут! А так мы во всеоружии будем! - Это что ж, пулемет с собой таскать? – веселилась Катерина. – Ой, потешно. - Надо – так и пушку! А ты легкомысленная! Ужас какой! – неодобрительно качала головой Варвара. Испытания начались прямо назавтра. Утром все газеты сообщили, что грянул Мировой Кризис. Не врала бабка! Все точно сбылось. В городе все заволновались, потому что Мировой Кризис никто в глаза не видел и как с ним обращаться, не знал. Люди собирались группками и обсуждали два вечных вопроса: кто виноват и что делать? Как всегда, выходило, что виноватых нет, а что делать – неясно. - Сегодня видела, как Петровна корвалола 10 упаковок покупала! – с порога докладывала Варвара. – Ой, не к добру это, не к добру! - А у меня телевизор сломался. Ну, хоть теперь пугалки эти экономические слушать не буду. Все к лучшему! – сообщала Катерина. - Слышала, соседка? Сегодня в соседней деревне всей свадьбой летающую тарелку видели, с инопланетянами! Маленькие, зелененькие, с хвостами! Не к добру! – врывалась с очередной новостью Варвара. - Может, эти инопланетяне всех самогонщиков куда-нибудь в другую галактику вывезут, - отмахивалась Катерина. – Все к лучшему! - Катерина! Чего сидишь! В магазине все конфеты пропали, а завоза нет и не предвидится! И сгущенка тоже! Какой ужас! Не к добру! – голосила Варвара, размахивая пустой кошелкой. - Будем больше капусты квашеной лопать, она для фигуры полезнее, и зубы не портит, - решала Катерина. – Все к лучшему! В общем, к Кризису все быстро привыкли и даже немного полюбили – как достойный повод для общения. Но тут Кризис решил показать себя во всей красе. И Катеринино ООО закрыли. А Катерину отправили в Центр занятости, он же Биржа труда, на учет становиться. - Господи, что же делать? Как же ты теперь? Куда же? – в отчаянии заламывала руки Варвара. - Зато высплюсь хоть! И отдохну! И руки от краски отмою, - успокаивала ее Катерина. – Все к лучшему! - Нет, ты меня не утешай, - качала головой Варвара. – Вот увидишь: не к добру все это, не к добру! И накаркала ведь: через неделю встал деревообрабатывающий завод. Нечем стало зарплату платить. Всех отправили в отпуск без содержания и без срока. И Варвару тоже. - Вот видишь. Я же говорила, что не к добру. Какой ужас. Неправильно это! - монотонно твердила Варвара, сидя на диване и уставившись в одну точку. - Как это мы умудрились обе сразу безработными стать? Ой, потешно! – тормошила ее Катерина. – Да не убивайся ты так! Мы же молодые, с руками, с головами. А остальное – пустяки! Вот увидишь: все к лучшему! Но Варваре как-то не верилось, что все к лучшему. В маленьком городке работу найти не просто, да еще если Мировой Кризис козни строит. Катерина быстро осмотрелась – и стала людям наличники на домах расписывать «под хохлому». А что – и там краски, и там, и творчество опять же. Да и люди «спасибо» говорят – красиво ведь! А Варвара так и сидела на диване, по поломатой жизни горевала, даже в магазин ходить перестала – конфет-то все равно не завозили! Даже подсластить житье-бытье нечем было, вот и стало оно казаться и вовсе горьким. У Катерины от свежего воздуха да одухотворенности румянец во всю щеку, глаза блестят, летает, как будто крылья за спиной. А Варвара от долгого сидения да переживаний ослабела, волосы сосульками повисли, шея лебединая в плечи втянулась, бледность по лицу разлилась – в общем, стала она на больную ворону похожа. Катерина ее и ругала, и уговаривала – ничего не помогало. Варвара только твердит: «Ужас какой!», и продолжает погружаться в пучину отчаяния. Ну что с ней сделаешь? Вот однажды Катерина закончила очередные окна разукрашивать, руки вытирала и радовалась – красотища, любо-дорого посмотреть! Тут хозяин вышел, тоже полюбовался, и говорит: - Смотрю я, Катерина, вы к жизни очень своеобразно относитесь! - Я? Не знаю, - озадачилась Катерина. – Чего к ней относиться? Я ее просто живу! - Вот-вот, - закивал хозяин. – Легко относитесь, без излишней серьезности! Наверное, у вас и проблем не бывает? - Да как не бывает? Бывают, конечно. Только я так себе думаю: все, что случается – к лучшему! - Вот и я так же считаю! – обрадовался хозяин. - А что, Катерина, как вы смотрите на наш совместный бизнес? - Это какой же? – удивилась Катерина. - Да вот есть идейка! Я – столяр хороший, любую деревяшку как хошь обточу. И станок в сарайке имеется, и материал на первое время. Вы – художник от Бога. Не создать ли нам частное предприятие? У меня ведь фургончик есть. Мы бы с вами хохлому производили и вывозили на трассу, на продажу. А там, у ресторанчика, туристы заморские обедать останавливаются, они такое страсть как любят. Ручная работа, эксклюзив! Как вам идейка? - Ой, потешно! Значит, мы народные промыслы возрождать будем? – сразу ухватила суть дела Катерина. - А как же! Будем, - подтвердил он. – Моя старуха тоже подключится, она нас кормить будет и краски разводить, если что. Еще она готовые изделия упакует красивенько так, с душой. Она у меня молодцом! - Ой, я согласная! – обрадовалась Катерина. – Когда начинаем? - Да хоть и завтра с утречка, - заулыбался столяр. – Только вот надо нам бухгалтера хорошего подобрать, чтобы там налоги, документация, все как следует, ну и учет вести. - Ай, пустяки! – радостно сказала Катерина. – Есть такой бухгалтер! Завтра познакомлю. В тот же вечер встала Катерина перед Варварой во весь рост и объявила: - Ну, подруга, все! Надоело мне на твою унылую физиономию смотреть. У меня от нее капуста киснет! Вот я тебе письмо написала. Читай и думай. Время тебе – до утра. А если утром не скажешь «да», то извиняй – а я полечу. Потому как у меня крылья чешутся. И ушла к себе. Только Варвара до утра ждать не стала. Вечером пришла, с банкой прошлогоднего варенья. Пришла и говорит: - Катерина, я решилась. Ужас какой. Чем одной погибать, лучше все вместе вляпаемся. А я тебя одну в такую авантюру не отпущу. Пропадете вы все без опытного бухгалтера. Как пить дать, пропадете! Неправильно это. Катерина заулыбалась и чайник поставила. …Через недельку, в выходные, повезли на трассу первую партию хохломы. Иностранец в драку лез, только бы ему досталось! За два часа весь товар ушел. Через месяц столяр Михалыч двух парнишек в помощники взял. Не справлялся с потоком! Через два месяца сняли в аренду комнату у придорожного ресторанчика – для торговли, и продавца наняли. Такой неожиданный спрос, значит, случился. Через три месяца приехали какие-то важные дядьки, долго с Михалычем толковали. Девчонки думали – никак, из области, оказалось – из самой Германии! Совместное предприятие открыть предлагали. А Михалычу что? – согласился. А еще через месяц прибыли немцы. Молодые такие, энергичные, в очках – будущий директор совместного предприятия Петер и главный финансист Клаус. Когда Варвара ему бумаги вынесла – он аж очки обронил, от такой-то лебединой красы. А Петер все больше производственным процессом интересовался, Катерину о деталях хохломской росписи расспрашивал. Немцы-то по-русски даже и неплохо разговаривали, видать, с умом их на должности назначали. - Это – правильно! – твердо сказала Варвара, которая стала уже гораздо позитивнее. - Разумеется! – согласилась Катерина. Она тоже стала чуть серьезнее к жизни относиться – но так, самую малость. А еще через какое-то время Клаус стал всей бухгалтерией заправлять. Потому что Варвара уже работать не могла – ей до родов всего ничего оставалось. Они с Клаусом решили, что детей у них будет не меньше пяти, вот так! А Катерина как работала, так и работает. Потому что Петер понимает, что их будущему первенцу мамино творчество Красивую Душу формирует. Только Петер ей кондиционер хороший установил, чтобы малыш красками не дышал. А по вечерам все четверо (или уже, можно считать, шестеро?) выходят в палисадник, они там беседку поставили, для совместного отдыха. Иногда и Михалыч со своей старухой присоединяются. Сидят, смотрят на мир, жизни радуются. Вот и сегодня: вышли они, расположились, квас холодненький на столик выставили. Тут Катерина и говорит: - Слушайте, а ведь если бы Мировой Кризис не грянул, мы бы ведь сегодня тут все вместе не сидели, да? Ведь мы бы тогда даже не встретились! Ужас какой! - Зато благодаря этому всему во мне тоже случился кризис! Только мой – по-настоящему мировой! Все, что ни делается - к лучшему, - твердо сказала Варвара. И погладила свой большой живот.