Reply to Liudmila on View the commented comment
Translate
Я думаю, что сведения о договорённостях , так называемых, союзников и СССР вы взяли из Гугл.
"Дрезден, культурный центр Германии, не имевший военных производств и провинившийся лишь одним - к нему подходили русские. Лишь одна эскадрилья Люфтваффе располагалась некоторое время в этом городе художников и ремесленников, но и ее уже не осталось к 1945-му, когда конец нацистской Германии был предрешен. Королевские военно-воздушные силамы Великобритании и Военно-воздушные силы США хотели выяснить, удастся ли создать огненную волну... Жертвами эксперимента выбрали жителей Дрездена.
В городе были разрушены тысячи зданий, десятки тысяч жителей погибли. Эти налеты получили устойчивую репутацию "самого масштабного опыта массового уничтожения с помощью военной техники времен Второй мировой". Налет, уничтоживший практически весь старый центр архитектурной жемчужины Европы, до сих пор остается одной из самых дискуссионных страниц истории второй мировой войны. Что это было: военное преступление против человечности или закономерный акт возмездия нацистам? Но тогда логичнее было бы бомбить Берлин.
Это принцип пытки: жертву пытают до тех пор, пока она не сделает то, чего от нее требуют. От немцев требовалось скинуть нацистов. То, что ожидаемый эффект не был достигнут и восстания не случилось, объяснялось лишь тем, что подобные операции раньше никогда не проводились. Никто не мог представить, что гражданское население выберет бомбежки. Просто, несмотря на чудовищные масштабы разрушений, вероятность умереть под бомбами вплоть до самого конца войны оставалась ниже, чем вероятность гибели от рук палача в случае, если гражданин проявлял недовольство режимом», — размышляет берлинский историк Йорг Фридрих.
Йорг Фридрих объясняет: «На протяжении первых лет войны среди союзнических генералов шла ожесточенная борьба между сторонниками точечных и ковровых бомбардировок. Первые полагали, что надо наносить удар по самым уязвимым точкам: заводам, электростанциям, складам горючего. Вторые считали, что урон от точечных ударов может быть легко компенсирован, и делали ставку на ковровое уничтожение городов, на терроризирование населения».
Концепция ковровых бомбардировок выглядела весьма выгодно и в свете того факта, что именно к такой войне Британия готовилась все предвоенное десятилетие. Бомбардировщики Lancaster были разработаны именно для нанесения ударов по городам. Специально под доктрину тотальных бомбардировок в Великобритании было создано и самое совершенное среди воющих держав производство зажигательных бомб. Наладив их производство в 1936 году, к началу войны британские ВВС располагали запасом в пять миллионов таких бомб. Этот арсенал должен был быть сброшен на чьи-то головы — и неудивительно, что уже 14 февраля 1942 года британские ВВС получили так называемую «Директиву бомбежек по площадям».
11 февраля 1953 года госдепартамент США распространил сообщение, что бомбардировка Дрездена якобы была предпринята в ответ на настойчивые просьбы советской стороны.
Решение о ковровой бомбардировке Дрездена было принято еще в декабре 1944 года. (Вообще же скоординированные налеты союзников планировались заранее, с обсуждением всех деталей.) СССР не просил англо-американских союзников бомбить Дрезден. Об этом свидетельствуют рассекреченные протоколы заседаний Ялтинской конференции.
советское командование, попросило о нанесении ударов по железнодорожным узлам Берлина и Лейпцига в связи с тем, что немцы уже перебросили против Красной армии с западного фронта порядка 20 дивизий и собирались перебросить еще около 30.
Именно эта просьба и была вручена в письменном виде Рузвельту и Черчиллю.
Эта операция даже не была согласована с советским командованием, чьи передовые части находились в непосредственной близости от города.
15 февраля командующий британскими ВВС сэр Чарльз Портал высказался в записке к Харрису еще менее двусмысленно: «Я полагаю, Вам ясно, что целями должны быть районы жилой застройки, а не верфи или заводы по производству самолетов».
«Мы выбомбим Германию — один город за другим. Мы будем бомбить вас все сильнее и сильнее, пока вы не перестанете вести войну. Это наша цель. Мы будем безжалостно ее преследовать. Город за городом: Любек, Росток, Кельн, Эмден, Бремен, Вильгельмсхафен, Дуйсбург, Гамбург — и этот список будет только пополняться», — с этими словами командующий бомбардировочной авиацией Великобритании Артур Харрис обращался к жителям Германии. Именно такой текст был распространен на страницах миллионов разбрасываемых над Германией листовок.
Еще в 20-е годы, осуществляя командование британской авиацией в Пакистане, а затем в Ираке, он (Харрис) отдавал приказы о бомбежках непокорных деревень зажигательными бомбами. Теперь бомбовому генералу, получившему от своих подчиненных прозвище Мясник, предстояло обкатать машину воздушного убийства не на арабах и курдах, а на европейцах.
«Смешно верить в то, что крупнейшую промышленную державу Европы можно поставить на колени таким смешным инструментом, как шестьсот или семьсот бомбардировщиков. Но дайте мне тридцать тысяч стратегических бомбардировщиков — и война закончится завтра утром», — заявлял он (Харрис):премьер-министру Уинстону Черчиллю, сообщая об успехах очередной бомбардировки. Тридцати тысяч бомбардировщиков Харрис не получил, и ему пришлось разработать принципиально новый способ уничтожения городов — технологию «огненного шторма».
«Теоретики бомбовой войны пришли к выводу, что город противника сам по себе является оружием — структурой с гигантским потенциалом самоуничтожения, надо лишь привести оружие в действие. Надо поднести фитиль к этой бочке с порохом, — говорит Йорг Фридрих. — Немецкие города были крайне восприимчивы к огню. Дома были преимущественно деревянными, чердачные перекрытия — это готовые загореться сухие балки. Если поджечь в таком доме чердак и выбить окна, то возникший на чердаке пожар будет подпитываться кислородом, проникающим в здание через выбитые окна, — дом превратится в огромный камин. Понимаете, каждый дом каждого города потенциально являлся камином — надо было только помочь ему превратиться в камин».
Восстановление ансамбля старого Дрездена началось вскоре после войны при активном участии советских специалистов и отчасти на советские же деньги. «Из руин поднялись Дрезденская опера, Дрезденская галерея -- Цвингер, знаменитая терраса Брюля, Альбертинум и еще десятки архитектурных памятников. Можно сказать, что важнейшие исторические здания на берегах Эльбы и в Старом городе были построены заново еще во время существования ГДР. Восстановление продолжается и доныне», -- говорит Норберт Хаазе.
"Дрезден, культурный центр Германии, не имевший военных производств и провинившийся лишь одним - к нему подходили русские. Лишь одна эскадрилья Люфтваффе располагалась некоторое время в этом городе художников и ремесленников, но и ее уже не осталось к 1945-му, когда конец нацистской Германии был предрешен. Королевские военно-воздушные силамы Великобритании и Военно-воздушные силы США хотели выяснить, удастся ли создать огненную волну... Жертвами эксперимента выбрали жителей Дрездена.
В городе были разрушены тысячи зданий, десятки тысяч жителей погибли. Эти налеты получили устойчивую репутацию "самого масштабного опыта массового уничтожения с помощью военной техники времен Второй мировой". Налет, уничтоживший практически весь старый центр архитектурной жемчужины Европы, до сих пор остается одной из самых дискуссионных страниц истории второй мировой войны. Что это было: военное преступление против человечности или закономерный акт возмездия нацистам? Но тогда логичнее было бы бомбить Берлин.
Это принцип пытки: жертву пытают до тех пор, пока она не сделает то, чего от нее требуют. От немцев требовалось скинуть нацистов. То, что ожидаемый эффект не был достигнут и восстания не случилось, объяснялось лишь тем, что подобные операции раньше никогда не проводились. Никто не мог представить, что гражданское население выберет бомбежки. Просто, несмотря на чудовищные масштабы разрушений, вероятность умереть под бомбами вплоть до самого конца войны оставалась ниже, чем вероятность гибели от рук палача в случае, если гражданин проявлял недовольство режимом», — размышляет берлинский историк Йорг Фридрих.
Йорг Фридрих объясняет: «На протяжении первых лет войны среди союзнических генералов шла ожесточенная борьба между сторонниками точечных и ковровых бомбардировок. Первые полагали, что надо наносить удар по самым уязвимым точкам: заводам, электростанциям, складам горючего. Вторые считали, что урон от точечных ударов может быть легко компенсирован, и делали ставку на ковровое уничтожение городов, на терроризирование населения».
Концепция ковровых бомбардировок выглядела весьма выгодно и в свете того факта, что именно к такой войне Британия готовилась все предвоенное десятилетие. Бомбардировщики Lancaster были разработаны именно для нанесения ударов по городам. Специально под доктрину тотальных бомбардировок в Великобритании было создано и самое совершенное среди воющих держав производство зажигательных бомб. Наладив их производство в 1936 году, к началу войны британские ВВС располагали запасом в пять миллионов таких бомб. Этот арсенал должен был быть сброшен на чьи-то головы — и неудивительно, что уже 14 февраля 1942 года британские ВВС получили так называемую «Директиву бомбежек по площадям».
11 февраля 1953 года госдепартамент США распространил сообщение, что бомбардировка Дрездена якобы была предпринята в ответ на настойчивые просьбы советской стороны.
Решение о ковровой бомбардировке Дрездена было принято еще в декабре 1944 года. (Вообще же скоординированные налеты союзников планировались заранее, с обсуждением всех деталей.) СССР не просил англо-американских союзников бомбить Дрезден. Об этом свидетельствуют рассекреченные протоколы заседаний Ялтинской конференции.
советское командование, попросило о нанесении ударов по железнодорожным узлам Берлина и Лейпцига в связи с тем, что немцы уже перебросили против Красной армии с западного фронта порядка 20 дивизий и собирались перебросить еще около 30.
Именно эта просьба и была вручена в письменном виде Рузвельту и Черчиллю.
Эта операция даже не была согласована с советским командованием, чьи передовые части находились в непосредственной близости от города.
15 февраля командующий британскими ВВС сэр Чарльз Портал высказался в записке к Харрису еще менее двусмысленно: «Я полагаю, Вам ясно, что целями должны быть районы жилой застройки, а не верфи или заводы по производству самолетов».
«Мы выбомбим Германию — один город за другим. Мы будем бомбить вас все сильнее и сильнее, пока вы не перестанете вести войну. Это наша цель. Мы будем безжалостно ее преследовать. Город за городом: Любек, Росток, Кельн, Эмден, Бремен, Вильгельмсхафен, Дуйсбург, Гамбург — и этот список будет только пополняться», — с этими словами командующий бомбардировочной авиацией Великобритании Артур Харрис обращался к жителям Германии. Именно такой текст был распространен на страницах миллионов разбрасываемых над Германией листовок.
Еще в 20-е годы, осуществляя командование британской авиацией в Пакистане, а затем в Ираке, он (Харрис) отдавал приказы о бомбежках непокорных деревень зажигательными бомбами. Теперь бомбовому генералу, получившему от своих подчиненных прозвище Мясник, предстояло обкатать машину воздушного убийства не на арабах и курдах, а на европейцах.
«Смешно верить в то, что крупнейшую промышленную державу Европы можно поставить на колени таким смешным инструментом, как шестьсот или семьсот бомбардировщиков. Но дайте мне тридцать тысяч стратегических бомбардировщиков — и война закончится завтра утром», — заявлял он (Харрис):премьер-министру Уинстону Черчиллю, сообщая об успехах очередной бомбардировки. Тридцати тысяч бомбардировщиков Харрис не получил, и ему пришлось разработать принципиально новый способ уничтожения городов — технологию «огненного шторма».
«Теоретики бомбовой войны пришли к выводу, что город противника сам по себе является оружием — структурой с гигантским потенциалом самоуничтожения, надо лишь привести оружие в действие. Надо поднести фитиль к этой бочке с порохом, — говорит Йорг Фридрих. — Немецкие города были крайне восприимчивы к огню. Дома были преимущественно деревянными, чердачные перекрытия — это готовые загореться сухие балки. Если поджечь в таком доме чердак и выбить окна, то возникший на чердаке пожар будет подпитываться кислородом, проникающим в здание через выбитые окна, — дом превратится в огромный камин. Понимаете, каждый дом каждого города потенциально являлся камином — надо было только помочь ему превратиться в камин».
Восстановление ансамбля старого Дрездена началось вскоре после войны при активном участии советских специалистов и отчасти на советские же деньги. «Из руин поднялись Дрезденская опера, Дрезденская галерея -- Цвингер, знаменитая терраса Брюля, Альбертинум и еще десятки архитектурных памятников. Можно сказать, что важнейшие исторические здания на берегах Эльбы и в Старом городе были построены заново еще во время существования ГДР. Восстановление продолжается и доныне», -- говорит Норберт Хаазе.