- Ага, решила! – ответила сияющая, готовая к подвигам Душа.
- Ну и что, какой жанр выбираем на этот раз? Какую жизнь будем жить? Драма, трагедия, комедия, фарс? – небрежно спросил Режиссер. Он вел себя как настоящая акула шоу-бизнеса: восседал развалившись, смотрел иронично, передергивал крыльями и чистил ногти маленькой щеточкой.
- Ой, даже не знаю! – засомневалась Душа. – Как-то всего сразу хочется!
- Ну уж, всего сразу, - остудил ее пыл Режиссер. – Ты в прошлой жизни что играла?
- Комедию. Ох, и весело это было! – оживилась Душа. – Неудачником была. Все время в какие-то ситуации попадала. Все надо мной смеялись. А я больше всех. А потом раз – и сорвала джек-пот в «Бинго»! Во у них рожи-то были!
Душа аж зажмурилась от воспоминаний – видно, рожи были и в самом деле, что надо.
- А потом откуда ни возьмись – и родственники, и приятели понабежали – я и не знала, что у меня их столько! Они вокруг меня и так, и эдак… А я раз – и завещала все любимому бульдогу Рамзесу II! Ну, тут вообще отпад – Перехода и не заметила, так веселилась!
- Значит, мужчиной была? – продолжал расспросы Режиссер. - Ну, в этот раз женщиной будешь, правила известны.
- Да, хорошо, с удовольствием, - согласилась Душа.
- Как насчет высокой трагедии? – предложил Режиссер. – Вы молоды и красивы, любите друг друга, но родители против, потому что семьи ваши враждуют. Вы встречаетесь на балу, между вами вспыхивает любовь. Но потом он убивает твоего брата…
- Мэтр, это уже было! – запротестовал Ангел из Сценаристов. – Это вы историю Ромео и Джульетты излагаете. Старо как мир!
- Классика есть классика, - назидательно сказал Режиссер. – А вам, юноша, следовало бы с уважением относиться к сединам.
И он выразительно посмотрел на кончик своего белоснежного крыла.
- Творец не любит плагиата, - мстительно сказал «юноша». Ему не нравились гламурно-богемные привычки Режиссера. Нахватался, понимаешь, на Земле…
- М-да…Так о чем мы говорили? – одумался Режиссер, которому вовсе не хотелось попасть под громы и молнии Творца. – Не хотите высокую трагедию – ну что ж, давайте психологическую драму. После комедии – в самый раз. На контрасте, так сказать. Пожелания есть?
- Ну, хочу, чтобы родители меня любили. И чтобы у меня сестра была. Я ее любить буду. Потом чтобы муж был, любимый, и мы тоже двоих родим. Мы их тоже любить будем. Это главное. Остальное – как получится.
- Нет, вы посмотрите на нее, - горестно призвал Режиссер. – Вот уж сценарий так сценарий! Да ради такого стоит ли воплощаться? Энергии больше на Переход уйдет, чем на жизнь!!! И где же внутренний конфликт? Где зерно образа? Где страсть, я вас спрашиваю? Уси-пуси какие-то! Это не психологическая драма, это утренник на полянке. Где здесь Спектакль??? Где психодрама??? Нееет, зрителю такое не надо! Зритель на такое не пойдет!
- Вот деспот, - с ненавистью прошипел кто-то из массовки. Ангелы-Сценаристы тоскливо смотрели кто куда.
- Не верю, Душа моя! Не верю, как говаривал великий Станиславский! Давай все сначала. Итак, родители. Что у нас там с родителями? – продолжал явно довольный собой и своей экспрессией Режиссер, чуть поуспокоившись.
- Родители подобраны, ждут, ребенок родится в любви, - доложил Ангел-Сценарист. – В принципе, все в порядке.
- А в чем конфликт? – въедливо спросил Режиссер.
- Да есть конфликт, есть! – с досадой сказал Ангел-Сценарист. – Позже отец влюбится и уйдет из семьи к другой женщине. И девочка запомнит эту ситуацию. И потом у нее будет выбор: научиться строить отношения по-другому или повторить судьбу матери.
- Хорошо, - с явным удовольствием откинулся на спинку кресла Режиссер. – Вот ведь можете, когда захотите. Ну-с, теперь сестра. Кто у нас сестра?
- Я сестра, - отозвалась Душа из амфитеатра. – Я согласна сыграть роль Сестры.
- Что будем играть? – благодушно поинтересовался Режиссер.
- Я буду всегда чуть более успешной. Меня будут ставить ей в пример. А она будет злиться и думать, что я отнимаю часть родительской любви. И это будет заставлять ее все время стремиться меня обогнать. Но в то же время в глубине души будет чувствоваться обделенность.
- Вот! – проникновенно сказал Режиссер, обведя взглядом всех присутствующих. – Вот, учитесь! Какая идея! Какой образ! Какой простор для развития сюжета! Принимается! Внести в сценарий немедленно!
Сценаристы дружно застучали по клавишам ноутбуков. Сестра, явно польщенная похвалой, гордо уселась на место. Душа-прима посмотрела на нее с неодобрением. Похоже, будущие сестры уже начали входить в роль.
- Продолжим! – объявил Режиссер. – Итак, кто у нас далее? Муж?
- Я буду Муж, - сообщила очередная Душа. – Я вот тут смотрел, и мне пришла в голову такая идея. Она уже чувствует себя униженной. Тогда я буду ее еще больше унижать. А она должна будет вырабатывать чувство собственного достоинства и отстраивать свои границы. И мои родители не будут ее любить, как ей хочется, и это ее еще больше унизит. Чтобы возвыситься, ей придется много работать над собой.
- Ну еще чего! – возмутилась Душа-прима. – Не позволю я себя унижать!
- А вот и проверим, - хладнокровно сказала Душа-Муж. – Поработаешь над собой - не позволишь. А если будешь лениться и останешься прежней, тогда я тебя совсем брошу. И все равно придется!
- И не пойду я за тебя замуж, тиран! – гордо сказала Прима.
- А вот это – идея! – радостно воскликнул Режиссер. – Сначала ты не захочешь за него замуж, и у тебя будет время подумать. Но если ты за это время не проработаешь тему «Унижение» - пойдешь как миленькая. А то хуже будет! Мы тебя тогда вообще за рубеж выдадим, в страну третьего мира, в гарем из 14 жен! Так что, Душа моя, соглашайся лучше на Мужа.
- Тем более что и у меня в этом воплощении запланирована тема «тиран-жертва», - скромно добавила Душа-Муж.
- Ну тем более, тем более, - согласился Режиссер. – Теперь надо бы добавить радости в жизни. Кто возьмется?
- Может, дети? – предложил один из Сценаристов. – По просьбе Души их будет двое…
- Дети, сюда! – помахал рукой Режиссер.
Сверху слетели две Души.
- Ваша задача – дарить мамочке Безусловную Любовь, - доверительно сказал Режиссер. – Радовать ее, давать ей поводы для гордости, вносить в ее жизнь свет и тепло. Готовы?
- Готовы, мы готовы, - запрыгали от радости Души. Это была приятная роль, что ни говори.
- Так. Теперь прорабатываем эмоциональую линию, - объявил Режиссер. – Что у нас там в этом плане?
- Мы вот тут подумали и решили, - начал один из Сценаристов. – Судьба ее не будет простой. Взлеты и падения, потери и приобретения, друзья и враги – все будет. Варианты такие: первый – озлобится, начнет делать карьеру, чтобы была власть, начнет мстить врагам и приподнимать друзей, делать деньги, шагая по головам, в результате к концу жизни останется одна, в пустой квартире, подводить горькие итоги жизни. Приобретения компенсируются потерями. В общем, мрак. Второй вариант: будет уходить в обиды, самооценка ниже плинтуса, совершенно потеряет веру в себя, страхи, депрессии, тяжелая болезнь, преждевременный уход. Унижение компенсируются обвинением других и комплексом Жертвы. И еще третий вариант: захочет разобраться в себе, будет все чаще обращаться к Душе, развивать Внутреннее Зрение, начнет писать прекрасные стихи, в них будет выплескивать свои эмоции, совершенствовать мастерство, стихи будут читать разные люди и плакать над ними. Таким образом, потери компенсируются приобретениями.
- Принято! – хлопнул в ладоши Режиссер. – Отлично, отлично! Это, я вам скажу, замечательная линия в спектакле! Столько скрытого трагизма! Столько прозрений и озарений!
- Мне нравится третий вариант, - воодушевилась Душа. – Давайте остальные отбросим, а его оставим.
- Нет, дорогая моя, этот номер не пройдет, - с удовольствием сообщил Режиссер. – Тебе уже в процессе жизни придется сделать этот выбор. Самостоятельно! Иначе какой смысл во всем Спектакле? Тогда это будет халтура, и в чем же свободный выбор?
- Почему, ну почему нельзя сразу спланировать себе счастливую жизнь в Хорошем Спектакле? – заламывая руки, громко вопросила Душа-прима, обращаясь куда-то наверх.
- Душа моя, поменьше трагизма! Вы еще не на сцене, – осадил ее Режиссер. – Любой Спектакль – хороший. И любая Жизнь – счастливая. Мы здесь других не сочиняем. Просто там, на Земле, каждый волен вести свою роль так, как ему хочется. В рамках договоренностей, конечно. И каждый миг ты сама будешь делать выбор – обидеться или простить, согласиться или отказаться, вмешаться или пройти мимо. Там, на Земле, каждый сам себе Режиссер и сам себе Прима. А остальные – только подают реплики.
- Но мы же приходим на Землю с чистой памятью! – возразила Душа-прима. – И никогда не знаешь, какой вариант выбрать…
- А в этом и заключается великий замысел Творца, - торжественно сообщил Режиссер. – Ведь главная задача земного человека – обратиться к Душе. Ведь только у Души можно узнать, кто ты есть на самом деле. Это и есть самое интересное в Спектакле!
- Весь мир – театр, и люди в нем – актеры. Великий Шекспир! – подал реплику один из Ангелов-Сценаристов.
- Ну-с, Душа моя, хватит болтовни! Нам сегодня еще школьные годы проработать надо, - прервал паузу Режиссер. – Массовка, ко мне! Кто у нас в роли первой учительницы?
Массовка, гудя, потянулась на сцену. Душа наблюдала за вереницей людей, которые так или иначе войдут в ее жизнь, и каждый старательно сыграет свою роль, которая так тщательно спланирована и отрепетирована здесь. И не было здесь деления на «плохой-хороший», и никто не желал ей зла, а просто каждый нес свое Послание, свой Урок.
- Ну и пусть! – упрямо сказала Душа-прима. – Пусть унижения, пусть потери. А я все равно буду счастливой! Я сыграю самый лучший Спектакль на Земле. Вот увидите!
Она уже знала, что ТАК И БУДЕТ.

- А какой я? – завеселился мачо. – Ну-ка, дайте мне характеристику! Очень интересно!
- Выпендрежник, бабник, донжуан, казанова. Еще врун, болтун и хохотун, - охарактеризовала его дама. Потом подумала и добавила: - И еще, наверное, ненадежный.
- Да, я такой, - весело согласился донжуан и хохотун. – Но зато добрый, веселый и бескорыстный. Ну так помощь-то нужна?
- Нет! Подожду кого-нибудь понадежнее, - смерила его холодным взглядом дама.
- Ну, как знаешь, красавица, - не стал настаивать он, и пошел себе, насвистывая, дальше по дорожке.
- Женщина, что вы там кричите? – спросила полная высокая старуха, выгуливающая болонку. – Тишину нарушаете, собачку беспокоите. Нельзя так в парке себя вести. Что у вас случилось?
- Да вот еще вы меня не поучали, - тут же парировала дама. – Надо – вот и кричу. Я помощи прошу у Мира.
- Ну так не надо же вопить так, что люди пугаются. Между прочим, за нарушение общественного порядка выписывается штраф, чтоб вы знали. Что надо-то, чем я могу помочь? – спросила старуха.
- Вы – ничем. Вы слишком высокомерная и склонны к нотациям. Я не приму от вас помощи, - неприязненно сказала дама.
- Ну, милая моя, была бы честь предложена, - обиделась старуха и дернула за поводок. - Пойдем, Гера!
- Людиии! Помогиииитеееее! – снова раздалось на весь парк.
- Гав! Гав, гав, гав! – рядом с соснами притормозила большая дворняга, мчащаяся куда-то по своим собачьим делам.
- Ой! Мамочки! Да что же это? Тьфу, как я напугалась. Чего тебе, ты, псина?
- Гав! Гав!
- Господи, какая страшная, вся в репьях каких-то. И облезлая. Да она, наверное, лишайная. Иди отсюда! Прочь! Место! Ой, что я говорю-то? Какое там место? Наверное, ее место на соседней помойке. А если она кусается? А вдруг у нее еще и бешенство??? Фу! Уходи! Уходи!
Собака неодобрительно гавкнула, развернулась и потрусила в обратную сторону. А дама осталась между своих трех сосен и снова начала взывать к Миру:
- Эге-ге-гей! Лююююди! Ауууууу!
- Тетенька, тетенька, что вы кричите? – окружила сосны группка подростков.
- Кричу, потому что заблудилась, - объяснила «тетенька».
- А где вы заблудились? – удивились подростки. – Тут же все насквозь видно, во все стороны!
- Вам, может быть, и видно, а мне – нет, - парировала дама. – Вам все равно, где болтаться, а я ищу Мудрость.
- Ненормальная какая-то, - прокомментировал пацан. – Вы ее точно здесь потеряли?
- Я ее не теряла, я ее просто ищу, - объяснила дама.
- Как грибы, что ли? – допытывался подросток. – Она какая, ваша Мудрость? Может, мы вам поможем поискать?
- Нет, дети, вам еще рано думать о Мудрости, вы не поймете. Тем более что я сама не знаю, как она выглядит.
- А раз сами не знаете, как же вы тогда узнаете, что вы ее нашли? – очень мудро спросил подросток.
- Ах, это пустяки! Уж как-нибудь узнаю. Может, мне кто-нибудь подскажет. Мне, главное, дорогу к Мудрости найти, а уж там как-нибудь.
- Так вы идите сюда, на дорогу, где все люди ходят, - предложил подросток. – А то что вы там, в соснах, туда-сюда бродите?
- Нет, мальчик, по этой дороге я уже ходила, но Мудрость не нашла. Мне нужна другая дорога, настоящая.
- Шизнутая какая-то, - сообщил товарищам подросток. – Ну ее, айда лучше на скейтах погоняем.
И подростки рванули дальше, сразу переключившись на свое и забыв о странной тетеньке. Они вообще не умели долго морочиться чем-то одним.
- Аууууу! Кто-нибууууудь! Помогите мнеееее! – вновь заголосила дама.
- Здравствуй, дорогая моя! – приветствовала ее подошедшая девушка. – Ну, слава богу, я тебя нашла.
Дама уставилась на нее раскрыв рот. Девушка была крепкотелая, пышногрудая, длинноногая, одетая в вызывающие короткие шортики и очень открытую майку. В общем, даже не девушка, а девица. Возможно, даже легкого поведения. Она улыбалась и протягивала руку, но дама вовсе не спешила ее принять.
- А зачем ты меня искала? – подозрительно спросила она девицу.
- Я пришла научить тебя Мудрости, - сообщила девица.
- Ты? Меня? Мудрости? – очень удивилась дама.
- Ну да, я. Тебя. Мудрости. Что тебя так удивляет? – спросила девица.
- Ты такая… молодая… И какая-то, прости, несерьезная, - с сомнением поглядела не нее дама. – Чему ты меня можешь научить?
- Тебе придется мне поверить. И довериться, - сказала девица. – Иначе какая из тебя ученица?
- Ученица? Я должна стать твоей ученицей? Ну, знаешь! – расстроилась дама. – Ну сама посуди, как я могу воспринимать тебя как Учителя?
- А каким должен быть твой Учитель? – поинтересовалась девица.
- Ну… я не знаю. Наверное, немолодым, или хотя бы зрелым человеком. Без глупостей в голове. Каждое его слово – как бриллиант, в душу западает. Да, и желательно, чтобы с белой бородой!
- М-да, - сказала девушка. – «Слово – бриллиант с белой бородой». Образно, ничего не скажешь. Только вот знаешь… Путаница у тебя в голове какая-то.
- Нет у меня никакой путаницы, - обиженно возразила дама. – Одно дело, когда тебя соплюшка в шортах учить пытается – извини, конечно, а другое дело – когда старец в длинных белых одеждах, борода грудь прикрывает, в руках – такая большая книга в кожаном переплете, с металлическими застежками. И голос у него тихий, проникновенный, убедительный… Ну вот это – Учитель!
- Ну, понятно, - покивала девица. – Теперь все с тобой понятно.
- Что тебе понятно? – насторожилась дама.
- Понятно, почему ты запуталась в трех соснах и никак не можешь обрести Мудрость, - пояснила наглая красотка. – Что ж, каждый имеет право на свои заморочки. Тогда жди дальше, а я пошла! Пока! Удачи!
И девица беззаботно зашагала по дорожке в глубь парка, развратно покачивая бедрами.
«Учительница, блин!», - неприязненно посмотрела ей вслед дама и присела под сосной. Устала она искать Мудрость самостоятельно, а на помощь никто серьезный не приходил – зови-не зови. И так ей жалко стало себя, что она даже тихонечко застонала:
- Господи, ну пришли ты мне уже настоящего Учителя! Которому я смогу довериться! И в которого я поверю!
- Присесть-то можно? – раздался голос от соседней сосны. Из-за нее величественно выплыл старец в длинных белых одеждах, с роскошной седой бородой, держащий в руках огромный фолиант в кожаном переплете, с металлическими застежками. Видение повергло даму в кратковременный шок.
- Ой… а… да! Пожалуйста, присаживайтесь! – придя в себя, спохватилась дама.
- Ты не против, если я и книжечку эту на землю положу? - проникновенно спросил он тихим голосом. – А то, знаешь ли, она килограмм 15 весит, все руки оттянула.
- Да, конечно, - залопотала дама. – Пожалуйста, кладите. А вы, простите, кто?
- Ну вот здравствуйте, - обреченно сказал старец. – Как еще мне извернуться, чтобы ты признала во мне Учителя? Я в белом? В белом! С книгой? С книгой. Борода имеется? Имеется! Что тебе еще надо, чтобы ты перестала сомневаться?
- Нет, нет, вы меня извините! Я просто немного не в себе… Неожиданно как-то все это, - стала оправдываться дама.
- Ничего себе «неожиданно»! – не согласился старец. – Ты целый день зовешь, кричишь, голосишь, просишь – и что, не ожидая результата, что ли?
- Да нет, конечно, ожидая, - заторопилась дама. – Но я уже отчаялась. Ко мне все время приходили не те! Какие-то странные личности.
- Такие, что ли? – спросил Старец и превратился в бомжеватого мужичка, причем книга тут же стала клеенчатой сумкой и издала отчетливый стеклянный звон.
Дама поперхнулась, зажмурилась и затрясла головой. Когда она открыла глаза, разумеется, бомж исчез. Зато вместо него возник развязный подросток, который ей подмигнул и шмыгнул носом.
- Тетенька, может, все же помочь? – спросил насмешливо невоспитанный пацан.
Дама вскочила и завертела головой, ища глазами что-нибудь привычное и понятное.
За это время пацан превратился в облезлую собаку, которая склонила голову набок, и на ее морде явственно проступило лицо бескорыстного донжуана, которое ехидно спросило: «Ну что, глазам своим не веришь?».
- Я сошла с ума, - констатировала дама. – Это точно.
- И очень хорошо, - сообщила ей, все еще стоя на четвереньках, развратная девица, которая секунду назад была собакой с мужским лицом. – Тебе давно полезно сойти с ума, а то он влечет тебя исключительно по накатанной колее.
- Ты мне кажешься! – твердо сказала дама, взирая на девицу. - Ты – моя иллюзия.
- А Мир вообще состоит из иллюзий, - подтвердила старуха, держащая на руках не то книгу, не то болонку. – У каждого – свои. Но каждый вправе выбирать наиболее подходящие для него иллюзии. Об этом много говорили древние индусы. Правда, Гера? - и она нежно погладила не то болонку, не то книгу.
- Господи, господи, да что же это? – забормотала дама, озираясь. – Да что же это со мной? Это я сошла с ума или Мир сошел с ума?!
- Сядь и помолчи! – веско сказал ей старец, который вновь стоял пред нею. Он подождал, пока дама плюхнется на землю, и продолжил:
- Ты действительно в поисках Мудрости заблудилась в трех соснах. При этом ты даже не можешь сформулировать, что ты сама считаешь Мудростью. Ты просила у Мира помощи, и он тебе ее исправно посылал через разных людей, а ты – отвергала протянутую руку. Он показывал тебе дорогу – но ты в ней разочаровалась. Что хочешь ты от меня, женщина?
- Я хочу, чтобы вы мне объяснили! Ну какой мудрости я могу научиться у бомжа? Или у пацана? А тем более у собаки? А уж бабник, старуха и девица – мне так просто даже неприятны! – с отчаянием заговорила дама. – И почему надо скрывать Мудрость под такими масками??? Я хочу понять!
- А между тем все просто, - сказал старец. – Мудрость не валяется на дороге, не растет на дереве, не продается в магазине. Она скрыта внутри каждого создания Божьего. Каждого! И бомжа, и мужчины, и женщины, и ребенка. Потому что каждый получил свой опыт и обрел свою Мудрость. И если ты открыта и непредвзята – ты можешь ее взять, и можешь так же поделиться своей Мудростью с другими.
- Да, мне раньше это уже говорили, - неохотно согласилась дама. – Но в мире столько несимпатичных мне людей, у которых я не хочу ничему учиться! Это – не мой путь!
- А какой твой путь? – поинтересовался старец.
- Я не знаю! – гордо сказала дама. – Но знаю, что должна его найти.
- Вот смотри, - терпеливо стал объяснять старец. – Вокруг нас – огромный парк. Это – своего рода модель Мира. В нем очень много всего: трава, кустарники, клумбы, аттракционы, скамеечки, скульптуры, посетители и служители – всего не перечесть. И все это соединено дорожками, которые проложили люди. А между дорожками есть газоны, по которым ходить, в целом, запрещается – но, по крайней мере, можно попробовать! И все так и делают: ходят, изучают, ищут новые тропинки, обретают милые сердцу уголки. А ты из всего огромного Мира выбрала маленькую площадочку между тремя соснами, и мечешься от того, что твое пространство ограничено, и ты уже в этом треугольнике все изучила. А расширить свое пространство ты сама себе и не даешь. Разве не так?
- Так, - неохотно согласилась дама. – Возможно, это действительно так. Я ведь в этом парке еще не видела ни статуй, ни аттракционов. Или видела, но не замечала. Я все время искала Мудрость, но не думала, что она не вовне, а внутри!
- Молодец, мудреешь на глазах, - одобрил старец. – И еще: Учитель приходит, когда Ученик готов. Но если Ученик сомневается, подозревает в других злой умысел или считает, что кто-то значит в этом Мире больше, а кто-то – меньше, он просто не заметит своего Учителя. Ведь Учитель приходит в самых неожиданных обличьях.
- Просто я столько раз представляла себе своего Учителя, что у меня сложился определенный образ, - робко сказала дама.
- Вот именно! И из-за этого я сегодня приходил к тебе шесть раз, а ты увидела меня только на седьмой. Ты все еще не открыта миру и не готова видеть Бога во всем сущем. А значит – и в себе. И если ты в себе сомневаешься, следовательно, не веришь сама в себя.
- Выходит, я как бы хочу, но не хочу? Зову, но отвергаю? Ищу, но не вижу? – догадалась дама.
- Выходит, так, - согласился старец. – Но я как-то помог тебе?
- Да, конечно! – горячо заговорила дама. – Но вот скажите, если Бог есть во всем сущем, значит, он есть и во мне?
- Разумеется, красавица, - с удовольствием подтвердил возникший ниоткуда давешний донжуан, сверкая рекламной улыбкой.
- И во мне? – задорно спросил подросток, держащий под мышкой не то книгу, не то скейтборд.
- Тогда и во мне, - авторитетно заявила старуха с болонкой.
- Ну, стало быть, того… и во мне, - смущенно признался бомж.
- А уж во мне-то! – огладила крутые бедра развратная девица.
- То есть я – это все вы? А вы – это я? И все мы – одно и то же? – уточнила дама.
- Именно так! – поднял палец вверх старец. – Во всем присутствует Творец. И понимание этого – и есть Высшая Мудрость.
- Гав! – поставила точку счастливая дворняга. И от полноты чувств напустила лужицу. Ведь она тоже была Богом, а Богу – можно!

Эльфика

Если бы я могла, я не отпустила бы его никогда, никуда, ни к кому…

Я люблю вспоминать его. С годами воспоминания стираются, но я бережно храню их, перебираю и лелею. Все, что было между нами – было чудесно. И мы были – семья.

Когда люди решают связать свою жизнь, тогда они друг с другом «расписываются». Когда люди решают связать свою жизнь с Квартирой, они в ней «прописываются». Похожие слова, правда? То есть мы почти женаты… По крайней мере, мне нравится так думать.

Но нет – надо смотреть правде в глаза. Женой его была все-таки не я. Женой его была Она – та, что живет во мне до сих пор. Нет, я ничего против нее не имею, она тоже обо мне заботится, и она хорошая. Но я ничего не могу с собой поделать – Он мне нравился больше. Ну и пусть, что не идеальный, ну и пусть, что часто уходил, ну и пусть! Все равно он для меня самый лучший. Любимый… Хозяин.

Вот уже 10 лет они не вместе. Она осталась, а Он – ушел. Покинул нас. Она как-то смогла пережить, утешиться, найти себя. А я – нет. Я все еще не забыла.

Вы думаете, почему он до сих пор не выписывается? Потому что я его не отпускаю. Я, Квартира. Я до сих пор прихожу к нему в снах. Утром он не помнит снов, но там, в глубине души, он знает: я была с ним, а он во мне, и наши души разговаривали.

Я знаю, что он не вернется. Я знаю, что не отпуская его, мешаю жить Ей. Ну и пусть! Да, я ревную. А вы что, думаете, квартиры не умеют ревновать? Еще как! Мы даже выжить можем человека, если он нам не нравится. У нас для этого есть куча способов: заставляем «петь» краны, рушиться сантехнику, скрипеть полы. Или сквозняки устраиваем. Или трещины по стенам пускаем. А то еще можно с барабашкой договориться – тогда вообще здорово! С барабашками жить – как на вулкане, никто долго не выдерживает.

Но свободные барабашки – специалисты редкостные, на них запись на годы вперед. И отпуска они себе большие устраивают, чтобы просто так, не по заказу пошалить. Любят они это дело, у них это называется «повышение квалификации».

Когда-то в каждом доме жил Домовой. Вот тогда хорошо было. Домовой семью цепко держал в своих мохнатых лапках, руководил исподтишка, воли не давал! Тогда и разводы редкостью были, и тепло в доме ощущалось. А мы, Квартиры, о Домовых все больше мечтаем… Вымирают Домовые в городе. Они ведь чем питаются – верой да уважением, да еще молочком с хлебцем. Раньше-то люди знали, как Домового уважить, как прикормить. Еду ему всегда оставляли, почтение выказывали. А теперь в них из городских почти никто не верит, а как можно существовать, если в тебя не верят? Вот и уходит древний род Домовых… А вместе с ними – и тепло очагов.

Да, был бы Домовой – все бы не так сложилось. Но у нас его не было. А теперь не стало и Хозяина.

Конечно, Она давно бы нашла нового Хозяина – если бы я не мешала. А я мешаю, я старого люблю. И все еще надеюсь, что вот однажды он вернется, и снова возьмется за ручку, потянет на себя дверь, и я почувствую тепло его рук, и все во мне встрепенется так, что карниз струной зазвенит, что обои затрещат…

Уж лучше бы Она меня поменяла… Уехала бы куда-нибудь, в равноценную, или пусть даже лучше. Въехали бы незнакомые люди, все бы во мне поменяли. Другие привычки, другие энергии… Мне бы пришлось привыкать, подстраиваться. Не до воспоминаний. Мне бы тогда легче было, да и ей тоже.

Но она не уезжает, и я Его все еще помню. Наверное, это смешно: Какая-то там обычная Квартира – и так влюбиться в Хозяина. Но мне все равно: хотите – смейтесь, только Квартиры тоже умеют любить. Нежно, верно, страстно, жертвенно, в общем, иным людям так не снилось.

А у них любовь кончилась… Дураки, как же они ее не удержали? Впрочем, кому интересно мое мнение… Я – всего лишь обычная городская Квартира. Раньше люди строили Дом и жили в нем всю жизнь, да не одну: поколения менялись, а Дом стоял. На века строили, веками и жили. А теперь люди меняют Квартиры как перчатки, они не успевают привыкать к Квартире, о какой уж Связи Поколений тут говорить… Так, перевалочная база.

В общем, он свалил с нашей «перевалочной базы», и теперь мне осталось одно – сладостные воспоминания… Слава Богу, я еще помню!

Вы знаете, чего я больше всего боюсь? Я боюсь, что она затеет Ремонт. Она обдерет обои, и поменяет дверные ручки, и заново побелит потолок, и по-новому поставит мебель, и положит на пол новый ковер… Она обновит все, и вместе со всем старым уйдут мои воспоминания. Так всегда бывает, когда приходит Ремонт. Ремонт – это такое лекарство от воспоминаний. Иногда приходится делать Ремонт несколько раз. Это в том случае, если воспоминаний много, и они слишком эмоциональные. Господи, тогда я все забуду! Тепло Его рук, звук его шагов… Нет, только бы ей кто-нибудь не подсказал про Ремонт…

А еще есть бытовая магия, а это вообще страшная штука. Например, человек садится посреди комнаты и начинает мысленно «выписывать» другого из квартиры. И обязательно «прописывать» куда-нибудь в другое место, только чтобы с пользой для него. Ну, с улучшением жилищных условий. Знаете, как действует? Почище адронного коллайдера. Улетает человек, как в черную дыру, причем с огромной радостью. Ведь ему же на новом месте куда как лучше, чем было на прежнем.

Или вот выпишет Она на простой бумаге Ордер ему на новое жилье, а к ним – бланки выписки-прописки, и повесит на мое собственное окно, текстом на улицу… Я ведь не могу не выполнять, это в мои обязанности входит. Мое окно, между прочим, еще и Окно в Мир. А Мир такие вещи быстро считывает и махом выполняет. Ну, в том случае, если это все с добрыми намерениями, без злобы.

Но откуда ей знать о бытовой магии? Кто ей подскажет? Так что я надеюсь, что еще долго-долго Его не отпущу. А вдруг однажды он вернется? И скажет «я буду тут жить, имею полное право»?

Но я знаю, что у нее тоже есть это самое «полное право». И если Она будет меня просить, как надо – я не смогу ей отказать. Мне придется отпустить Его, как бы это не было больно для меня, Квартиры. Если попросит. Если поможет мне Его забыть. Она просто еще не пробовала…

Автор: Эльфика

А люди там, внизу, живут своей жизнью, спешат по своим делам и смотрят в основном не наверх, а под ноги. Если только так, мимоходом взглядом скользнут, да и то не заметят.

- Это их невыносимое небесное сияние слепит, — догадалась женщина и спустилась пониже, с целью всем про рай рассказывать – как там хорошо и как туда можно добраться.

Люди ее почти не слушали – у всех свои дела. Редко кто поднимал глаза к небу, большинство пожимало плечами и продолжало свое существование в заданной плоскости.

- Это неправильно. Они не видят перспективы! Я просто обязана затащить их в Рай. Когда они увидят, как здесь хорошо, они сами не захотят уходить, — решила женщина. – Да, я должна. В этом моя миссия!

Миссия – дело серьезное, это обязывает, и поэтому женщина спустилась еще ниже и с удвоенной силой принялась внушать, что и как должны сделать люди, чтобы подняться до Рая. Люди реагировали по-разному: кого-то это вдохновляло, кого-то забавляло, а иных и раздражало. «А чего это вы лезете в мою жизнь?», «да это просто секта какая-то!», «не учите меня жить, лучше помогите материально» — такое ей нередко приходилось слышать. Это ее очень огорчало и расстраивало, но она не сдавалась. Думала она, думала и придумала: надо не рассказывать, а показывать! Надо затащить кого-нибудь в Рай, он сам посмотрит и захочет так же жить, а потом всем своим друзьям и знакомым расскажет.

Спустилась она на нижние ступеньки, притаилась и стала ждать, когда кто-то мимо пойдет. Дождалась – и хвать его за уши! Спросите, почему за уши? Так она же выше него, на лестнице! До чего дотянулась – за то и схватилась, а уши ближе всего оказались. В общем, вцепилась она и стала человека подтягивать до своего уровня, чтобы потом его еще выше протолкнуть и продемонстрировать ему Рай.

- Ой-ой-ой! – завопил человек. – Что ты делаешь? Мне же больно!

- Потерпите, дорогой! – стала уговаривать женщина. – Больно будет недолго, зато потом станет очень хорошо.

- Не хочу «потом»! Мне сейчас больно! А ну, отпусти! – заупрямился человек. — Помогиииите! На меня совершено нападение! Тут маньячка окопалась! Спасайся, кто может!

От такой неожиданной несправедливости женщина растерялась и даже обиделась. Она ведь из лучших побуждений, а в ответ… В общем, отпустила.

Человек убежал, опасливо оглядываясь и потирая уши, а она сочла, что просто попался неудачный экземпляр и надо попробовать еще раз. Но и следующие опыты произошли с тем же успехом: уши неизменно оказывались владельцам дороже, чем неведомый Рай. У нее вовсе руки опустились.

- Ну и ладно! – огорченно сказала она. – Как хотите! Не видать вам Рая, как собственных ушей!

Вернулась она в свой Рай, а там ее уже поджидает некто в светлом и сияющем. Может быть, Ангел, может – ее Высшее Я, а может, и сам Творец.

- Ну что, как там человечество? – спрашивает.

- Ужасно! – честно отвечает она. — Огромное количество людей по-прежнему отказываются брать ответственность на себя за свою жизнь.

- Ну, не так все плохо! – смеется Некто в Светлом. – Ответственность – штука нелегкая, чтобы ее нести, надо сначала вырасти, силенок подкопить.

- Я иногда уже не знаю, какие слова подобрать, чтобы человек меня услышал, — пожаловалась она. – Я же их не куда-нибудь призываю, а в Рай! Уж я-то знаю, как здесь хорошо, как душа расцветает!

- Рай для себя каждый должен добыть сам, — отвечает Некто в Светлом. – Так же, как ты – шаг за шагом, ступенька за ступенькой. Рай только тогда ценится, когда выстрадан.

- Прошу вас, подскажите такие слова, чтобы они проникли к человеку душу и перевернули сознание, — попросила женщина.

- Нет таких слов, — покачал головой Некто в Светлом. – Сознание не от слов переворачивается, а от чувств. А какие там чувства, если тебя насильно приподнять хотят? Нет, это не метод.

- А как же моя миссия? – огорчилась женщина.

- Миссия твоя вовсе не в том, чтобы мир спасать, — обнял ее Некто в Светлом. – Спасись сама, и многие по твоему примеру сами захотят повторить твой путь. В Рай за уши не затащишь, это дело сугубо добровольное. Отнесись с пониманием, и люди к тебе потянутся.

Тут снизу голос раздался. Женщина посмотрела – там стоял человек. Тот самый, кого она первым в Рай затащить пыталась. Теперь он был в шапочке, скрывающей уши, но зато с живым любопытством на лице.

- Я извиняюсь… Вы в прошлый раз вроде бы что-то упоминали про Рай? А можно поподробнее?

Автор: Эльфика

- Нельзя, — категорически отвечает мама. – Что за глупые фантазии, ты ж взрослая женщина, серьезнее надо к жизни относиться. Крылья – это мухам и птицам, а у тебя для передвижения ноги имеются, вот и стой твердо на земле.

Ну вот, посоветовалась… Как ушатом воды меня окатило – крылья сразу отяжелели, словно намокли. Позвоню-ка я лучшей подруге…

- Ты знаешь, я тут по случаю крылья обрела. Так хочется свободного полета!

- Влюбилась, что ли? Небось, романчик на стороне завела? Так ты ж у нас замужем! Ты смотри, крылышки-то обожжешь, и здесь разрушишь, и там неизвестно еще, построишь ли… Так что ты там осторожно, крылатая моя!

Нет, у близких, похоже, понимания не найти. Ладно, завтра на работу пойду – там и опробую.

На работе попробовала взлететь – так меня тут же приземлили.

- Окрыленность – это хорошо, но от вас сейчас не творческий полет требуется, а четкое выполнение должностной инструкции, — вот что мне сказали на работе. – Творить и парить дома будете, а тут вы часть коллектива, важный винтик, вот и крутитесь.

Сложила я свои крылья до поры-до времени, решила по дороге домой на улице попробовать полетать, но, видать, замечталась – задела женщину нечаянно. И тут же меня, можно сказать, приложили об асфальт.

- Куда прешь, людей не замечаешь! Витают тут в облаках, как не от мира сего! Под ноги смотри, дороги, что ли, не видишь? – обложила она меня со всех сторон.

Пришла я домой вся в растрепанных чувствах, кое-как дела переделала и к себе в комнату. Только там и удалось немного полетать, да и то осторожно, чтобы мебель не задеть и никому шумом не помешать. А как спать легла, глаза закрыла – опять Ангел появился.

- Ну как, — спрашивает, крылья? Понравилось летать?

- Да мне толком и полетать-то не удалось, — говорю я. – Так, по комнате немножко. Муж против, мама не оценила, подруга не поняла, на работе не одобряют, прохожие ругаются.

- Ну, их понять можно, — говорит Ангел. – Ты ж им удобна такой, к которой они привыкли. А изменишься – всем заново привыкать придется.

- И что же делать? – спрашиваю.

- Ну, можешь мне крылья вернуть, коли не нужны.

- Ну как не нужны? – испугалась я. – Я ж мечтала, хотела! Нет, я от крыльев не отказываюсь! Только скажи мне, Ангел, как все изменить рационально и гармонично, никому не причинив вреда, в том числе себе?

- От крыльев вреда не бывает, — говорит Ангел, — от них только радость полета и вдохновение. Вред бывает от страха, он крылья сковывает и тело к земле прижимает. Перестанешь бояться – будешь летать. Ты реши сама, что для тебя важнее – страх или крылья? Только поскорее решай. Имей в виду, крылья постоянного полета требуют, иначе усохнут и отвалятся!

Я долго думала – всю ночь. А к утру все решила. Ну и пусть, что все против, главное, что я – ЗА! А они привыкнут. Или не привыкнут, но это будут уже их проблемы. Надела я крылья – и взмыла вверх, под самые облака.

Смотрю сверху – а там, внизу, так красиво! Вижу и мужа, и маму, и подругу мою, и родной коллектив, и даже вчерашнюю тетку скандальную. И очень ясно я увидела, что они тоже хотели бы летать, но боятся. Каждый цепляется за что-то свое, ему понятное и привычное. У них просто еще положительного примера перед глазами не было, вот и страшно. Но теперь-то я есть!

Я сразу перестала обижаться, что они меня не поняли и не поддержали. Так вот что значит «подняться над ситуацией» и «быть выше этого»!

Распахнула я крылья и как закричу на все небо:

- Люди! Я вас люблю! Но крылья – это уже моя часть, и радость полета я ни на что не променяю! А вы, если захотите, тоже можете подняться ввысь! Надо просто очень-очень захотеть!

… С тех пор прошло много лет. Мои крылья окрепли и выросли, и я по-прежнему летаю. Весь мир открыт предо мною! Муж мой побурчал-побурчал и смирился. Он даже гордится, что у него такая крылатая жена, потому что я стала успевать во сто раз больше, и настроение у меня всегда лучезарное. Мама тоже привыкла, даже иногда вздыхает, что ей не довелось изведать радость полета. Подруги у меня тоже все окрыленные – как я и думала, мой пример оказался заразительным. А работу я сменила – нашла другую, где крылатость поощряется и приветствуется. И главное – это то, что теперь рядом парят дети, наши дети – они родились уже крылатыми, и теперь я учу их летать!

… А ведь страшно подумать, что было бы, если бы я тогда испугалась и вернула крылья. Я бы страдала и сожалела, разрушая себя, мучаясь тем, что вот могла, хотела, мечтала, да так и не решилась. Но я об этом не думаю. Я – летаю!

Автор: Эльфика

Но мальчик считал, что мир-то в порядке – он не в порядке. Сначала он думал, что все обладают способностью слышать сердцем, но потом понял, что нет, не все. Большинство людей жили без всяких лишних звуков и полагали, что все идет, как положено, и причин для беспокойства нет. А вот у мальчика они были, потому что какофония изматывала, терзала слух, заставляла часто плакать и печалиться, уединяться там, где ранящих звуков было поменьше. И, если честно, он часто хотел умереть, чтобы уши больше не слышали, а сердце не болело.

Наверное, так бы и произошло, раньше или позже, если бы не встреча с одним человеком. Человек был доктором, к которому привели мальчика обеспокоенные и почти отчаявшиеся родители. Он назывался красивым словом «гомеопат» и, со слов родителей, лечил не таблетками, а как-то по-другому, мальчик не очень понял, как именно. Да ему, в общем, это было все равно, он ведь знал, что не болен, а просто… не такой, как все. Иной.

Доктор осмотрел мальчика, послушал, задал несколько вопросов, а потом попросил родителей оставить их наедине.

- Ты находишься в диссонансе с этим миром, мой юный друг, и тебе трудно в нем жить. Настолько трудно, что ты даже подумываешь его покинуть. Так, мой юный друг?

- Откуда вы знаете??? – в полном смятении спросил мальчик.

- Вижу, — просто ответил доктор. – Мы с тобой в чем-то похожи. Ты – Слышащий, а я – Видящий. Но орган чувств у нас один и тот же – сердце.

- Зачем это так? – вырвалось у мальчика. – Почему нельзя просто слушать звуки ушами и не впускать их в сердце?

- В свое время я тоже задавался этим вопросом, — ответил доктор. – Больно видеть, когда происходит что-то нехорошее и неправильное. Больно слышать, когда кругом столько ненависти и лжи. Но, мой друг, задай себе вопрос – для чего тебе дана такая способность?

- Я не знаю, — удрученно сказал мальчик. – Наверное, чтобы страдать. Может быть, я совершил какой-то дурной поступок, и меня так наказали. Не знаю…

- «Чтобы страдать…», — медленно повторил доктор. – Ну, если ты решишь применить свой чудный дар именно для этого, конечно же, ты будешь страдать.

- Чудный дар? – скривился мальчик. – Вы вот это называете чудным даром? Тоже мне, чудо – когда не можешь спокойно ходить по улице, потому что по ушам бьет! Мне трудно учиться и еще труднее общаться. У меня нет друзей. Только когда один и тихо, можно немножечко отдохнуть. Ну, еще когда спишь, да и то если хорошие сны снятся. Но мне чаще снится город, а он дико ревет, как раненый зверь, даже во сне.

- Он не ревет. Он плачет, — поправил его доктор. – Он жалуется и просит, чтобы кто-нибудь прекратил этот кошачий концерт и выстроил звуки в гармонию. Тогда город зазвучит прекрасными мелодиями, и они будут сплетаться в единую симфонию. Ты можешь помочь городу. Вот почему ты слышишь его стон в своем сердце.

- Я? Могу помочь? Но чем? Я и себе-то не могу помочь, — по-взрослому вздохнул мальчик.

Доктор с улыбкой смотрел на него, и мальчику подумалось, что сейчас прозвучат слова «да, конечно, ты пока слишком мал, но вот когда вырастешь…», и его сердце заранее сжалось от этих слов. Но доктор вымолвил совсем другое:

- Да как раз ты-то и можешь. Я вижу больше, чем другие, и могу точно сказать: все дети рождаются Видящими и Слышащими, но потом предпочитают прикрыть глаза и приглушить слух, чтобы сердце не болело. Но есть и Иные — те, кто не закрылся и по-прежнему видит и слышит сердцем. И они призваны менять этот мир, восстанавливать утраченную гармонию. Ты Слышащий – значит, ты призван.

- Почему я?

- Потому что в тебе есть Сила. Сам подумай, разве каждый может вынести такую боль? А ты вот ничего, вырос даже в таких неблагоприятных условиях.

- Во мне есть Сила… — как зачарованный, повторил мальчик. – А для чего она?

- Для того, чтобы ты служил камертоном, — объяснил доктор. – Знаешь, что такое камертон?

- Это такой приборчик, чтобы музыкальные инструменты настраивать?

- Да. И, знаешь ли, мир – это тоже большой музыкальный инструмент. Нет, даже целый симфонический оркестр. Когда-то давно они все звучали в унисон, и тогда в мире царила гармония. А потом что-то разладилось. И теперь, чтобы снова настроиться на единый лад, нужен камертон. Такой, как ты. Ты чувствуешь, как все должно звучать, ты видишь, где есть диссонансы – значит, можешь все поправить.

- А как?

- Просто давать чистый звук. Ты можешь делать это разными способами: через слова, через образы, через картины или музыку – главное, чтобы ты звучал. И не отчаивался, если сразу не получилось. Не все ведь могут расслышать с первого раза… Но рано или поздно они обязательно услышат, не сомневайся! Вот это и есть твой чудный дар, Слышащий.

- Но что я могу сделать один? – растерянно спросил мальчик. – Один во всем мире?

- Ну почему же один? – весело удивился доктор. – Ты да я – вот нас уже и двое. А на самом деле намного больше. По всему миру раскиданы такие камертоны. Принимать в сердце Боль Мира и преобразовывать ее, выдавая в ответ чистый звук – это и есть призвание людей-камертонов. Тех, кто не разучился видеть и слышать сердцем…

Мальчик и его родители вышли от доктора, и город привычно ударил по ушам воем и скрежетом. Но мальчик уже не боялся и не старался заткнуть уши. Он шел и шептал: «Город, не плачь. Я буду тебя спасать. Я буду наполняться шелестом травы, и шепотом дождя, и синевой неба, и все это сплетать в единую мелодию. Я постараюсь звучать погромче, и все услышат. Ты только, пожалуйста, подожди. Теперь у тебя есть свой камертон, и это я!».

Автор: Эльфика

- Забудьте об этом. За солнцем у нас тут ездят в сопредельные страны, во время отпусков, — сообщил офицер. – Ничего, вы быстро привыкнете. Все привыкают.

- Не думаю, что я привыкну, — прошептала Стефани, но ее никто не услышал.

- А сейчас я попрошу вас сдать ваши зонтики. Таковы правила.

- Как – «сдать»? – всполошилась мамаша. – А как же мы – под дождь, и без зонтиков???

- Всем прибывшим таможенная служба выдает местные зонты, приспособленные к повышенной влажности и сильным ветрам. Зонтики качественные, услуга бесплатная, так что все тут у нас только ими и пользуются. Таковы правила.

И вместо маминого ярко-голубого, папиного коричневого и ее зеленого в белый цветочек всем им выдали местные зонтики – солидные, мощные, с красивыми резными рукоятками, но почему-то черные.

- А других расцветок нет? – робко спросила Стефани.

- А других и не бывает, — удивился офицер. – Всем – одинаковые, у нас тут равноправие и демократия… Таковы правила.

И правда: когда семейство вышло из здания аэровокзала, Стефани обнаружила, что куда ни посмотри – везде только черные зонты, сплошное равноправие. Но как-то ску-у-учно!!! А если поднять глаза на хмурое небо, на клубящиеся серые тучи, то кажется, что и там толкаются раскрытыми куполами черные зонты.

Тетушка действительно была слаба: по дому она передвигалась исключительно в кресле-каталке, на улицу без посторонней помощи и вовсе выехать не могла, да еще и речь потеряла в результате перенесенного инсульта. Разумеется, ей был тут же обеспечен должный уход, и Стефани вменили в обязанность ежедневно прогуливать тетушку на свежем воздухе хотя бы по полчаса.

Каждое утро Стефани спешила на занятия в школу, прячась от дождика под своим черным зонтом, а слева и справа, впереди и позади торопились по своим делам другие «чернозонтичные». Стефани иногда казалось, что над головой – два слоя туч: один из зонтов, другой – в небе. От такого двойного затемнения у нее настроение все чаще портилось.

- Мне тут не нравится, — недовольно бурчала она, придя из школы и стряхивая капли со своего черного зонта.

- Доченька, но теперь тут наш дом, — говорила ей мама. – Надо потерпеть, ты привыкнешь…

- Никогда я не привыкну к этому нескончаемому дождю и черноте над головой! – не соглашалась она, понимая, что ничего не в силах изменить. Несовершеннолетние дети должны жить со своими родителями и слушаться их, таковы правила…

И она со вздохом шла сначала делать уроки, а потом гулять с тетушкой. Это прогулочное время Стефани любила: можно было бесконечно кружить по саду, самостоятельно выбирая маршрут, а в сильный ливень – сидеть рядом с тетушкой на веранде, наблюдая за потоками воды и как дождь пузырится в лужах, и думать о своем. Но однажды…

- Почему ты плачешь, детка?

- Потому что мне грустно… Потому что дождь никогда не кончается, и на душе у меня так же пасмурно и сыро… Потому что мне кажется, что я скоро растворюсь, растаю, как кусочек сахара… Ой!

Стефани вскочила и во все глаза уставилась на тетушку.

- Это вы меня сейчас спросили?

- Тише, тише! Сядь на место и не шуми. Я хочу, чтобы меня и дальше считали неразговорчивой, — попросила тетушка. – Давай поговорим, как шпион со шпионом, шепотом и не разжимая губ.

- Почему как шпионы? – удивилась Стефани.

- Ну, во-первых, чтобы никто не догадался, что мы вообще разговариваем, — объяснила тетушка. – А во-вторых, мы обе чужие в этом дождливом городе, и я очень понимаю, почему нам здесь тоскливо.

- Мне-то понятно, почему… Но вы же прожили здесь всю жизнь? – уточнила Стефани.

- Да. Но вовсе не вся моя жизнь была такой дождливой. Город знавал и другие времена… Солнечные и счастливые!

- Расскажите! – попросила совершенно заинтригованная Стефани.

- На это потребуется не одна прогулка, — ухмыльнулась старушка. – Теперь у тебя будет дополнительный стимул гулять с твоей старой дряхлой тетушкой. А мне так приятно будет почувствовать себя престарелой Шахерезадой! Только, чур, между нами! Никому не слова! Тайна!

- Заметано! – с восторгом пообещала Стефани, которая очень любила тайны.

… Родители не могли нарадоваться на то, как прилежно их дочь выполняет свои обязанности по уходу за тетушкой. Стефани заботливо укутывала старушку теплым пледом и часами гуляла с ней по саду. Разумеется, они и не догадывались, что в эти часы Стефани получала от тетушки массу сведений, воспоминаний и жизненных наблюдений, и если бы было можно, эти прогулки вообще длились бы нескончаемо! И неудивительно: ведь Стефани узнавала от тетушки совершенно потрясающие вещи!

Оказывается, много лет тому назад Ливеньбуль был курортным городом, а Дождляндия еле успевала принимать нескончаемые потоки туристов, которые стремились попасть на Карнавал Жизни. Климат тогда был совсем другим – мягким и солнечным, поэтому Карнавал Жизни не прекращался круглый год. Песни и танцы, художники и музыканты, бродячие фокусники, представления под открытым небом, смех и радость – этим были наполнены все улицы городов Дождляндии, а Ливеньбуль (в те времена он еще носил название Сольбург – Солнечный Город) считался самым веселым городом в мире.

Но однажды правительство решило, что пора как-то упорядочить потоки туристов и ассортимент развлечений. Было создано сто комиссий, пять научно-исследовательских институтов и особая группа по разработке Правил Развлечений, и все они активно взялись за работу. Сначала жители даже обрадовались, потому что вечная суета на улицах и переполненность транспортных потоков их порою напрягали.

В самом скором времени стали вводиться многочисленные правила, регламенты и предписания, которые разъясняли, как следует правильно отдыхать. Теперь вроде бы стало понятно, что можно, а что нельзя, как себя вести и что делать, и можно было бы радоваться, но… Не сразу, но стало заметно, что Карнавал Жизни как-то поскучнел, а многие его моменты вообще увяли, потухли или вовсе сгинули. Затем и туристов стало поменьше – местные радовались, что теперь можно спокойно пообедать в ресторанчике или попасть на экскурсионный кораблик. А потом стали один за другим закрываться ресторанчики и уплывать в другие страны кораблики, уходить в дальние дали танцоры и музыканты, потому что клиентов было все меньше и меньше. Жизнь становилась все скучнее и скучнее…

- Неужели никто не пытался изменить ситуацию, вернуть в жизнь радость? – спросила ошеломленная Стефани.

- Ну как же, деточка… Разумеется, пытались! Но на все следовал один ответ: «Нельзя! Таковы правила!».

- Да, и нам это говорили, когда меняли зонтики на черные! Еще в аэропорту! – вспомнила девочка.

- О! Зонтики! Это было роковое решение, я думаю, что из-за них и начались дожди! – воскликнула тетушка.

- Но разве дожди могут появляться из-за зонтиков? По-моему, все как раз наоборот! Сначала дожди, а потом уж зонтики!

- Знаешь, дожди бывают везде, но они недолговечны. Прошли, обновили природу, отмыли деревья и тротуары – и снова солнышко сияет. И у нас было точно так же. А вот когда появилось новое правило – всем пользоваться одинаковыми зонтиками черного цвета, дожди стали постоянными. Словно черный цвет притягивает тучи!

- О, вы знаете, а я тоже что-то такое думала! – вспомнила Стефани. – Мне показалось, что хмурое небо отражает наши мрачные зонты…

- …а наши мрачные зонты отражают хмурое небо, — закончила тетушка. – Получается сплошно мрак. Порочный круг!

- А я вам еще пострашнее кое-что скажу, — призналась Стефани. – Я стала замечать, что и на душе у меня все чаще хмуро и мрачно. Мне кажется, что там начинает постоянно идти дождь. Меня это так пугает!

- Дождь – это слезы мира, — задумчиво ответила тетушка. – Плохо, когда у тебя внутри слезы… Мне кажется, что я оказалась в инвалидном кресле, потому что потеряла кураж, и внутри меня накопилось слишком много слез… Мне тоже стало неинтересно жить. Хорошо, что появилась ты – это меня взбодрило!

- Я вас тоже люблю, — сказала Стефани. – Но мне страшно! Ведь этой радости у меня внутри становится все меньше. А вдруг она и вовсе иссякнет, и тогда – что? Я тоже окажусь в инвалидном кресле???

- Ну что ж, по крайней мере, мы сможем устраивать гонки на скорость и соревнования по плевкам в длину, — округлив глаза, сказала старушка.

Они посмотрели друг на друга и разом прыснули – такая мысль показалась им очень забавной.

- Ах, как я скучаю по тем временам, когда Карнавал Жизни кипел вовсю, а зонтики были разноцветными! У меня был такой отчаянно-оранжевый зонтик, я его просто обожала! – мечтательно посмотрела в небо тетушка. Но неба она не увидела – только большой черный зонт, прилаженный к ее коляске от непогоды.

- Тетушка! А где он теперь этот ваш зонт? – вдруг спросила Стефани.

- Как где? Я не помню. Это же было очень давно! Пылится, наверное, где-нибудь на чердаке вместе со старыми вещами… Если его до сих пор никто не выбросил!

- На чердаке? Ага, понятно… — задумалась Стефани. – Ладно, что-то мы загулялись. Наверное, и ужин уже готов… Ну, раз, два, покатились!

В последующие дни Стефани имела вид крайне необычный и загадочный. Казалось, что она что-то задумала. Она сказала родителям, что приболела и не может пока гулять с тетушкой. Конечно, те всполошились и стали спрашивать, что да как. Но Стефани на все вопросы отмалчивалась или ссылалась на недомогание. Если бы родители присмотрелись повнимательнее, они бы сразу поняли, что что-то не так. Глаза ее блестели, а щеки разрумянились, словно она провела недельку где-нибудь на пляже, под палящим солнышком. Но никто не присматривался, и девочка могла спокойно выполнять задуманное.

Но вот через пару дней она объявила, что поправилась, и они снова могут гулять. Тетушка едва дождалась, когда Стефани пришла собирать ее на прогулку и по-шпионски, сквозь зубы, спросила:

- Что происходит?

Но Стефани только таинственно улыбнулась и молча повлекла коляску к выходу. Только углубившись в сад, она повернулась и уставилась на тетушку.

- Что, что случилось? – в нетерпении завозилась та.

- Скажите, а что вы готовы отдать, чтобы вернуться на Карнавал Жизни? – спросила девочка.

- Я? Да я бы все отдала, только у меня ничего уже нет, кроме моего бренного тела! – отвечала тетушка. – Да и Карнавал Жизни давно уже канул в Лету, его не вернуть…

- А вот и нет! – заявила Стефани. – Если вы мне пообещаете встать с этой коляски… ну, скажем, через три месяца! – то получите Карнавал в подарок. Согласны?

- Не торгуйся с отжившей эпохой, — строго сказала тетушка и не выдержала, засмеялась. – Ну давай уже скорее, давай! Что ты там придумала? У меня уже никакого терпения!

- Раз, два, три! – провозгласила Стефани и жестом заправского фокусника выдернула из зажима в спинке кресла черный зонт, а на счет «три» там оказался другой – ярко-оранжевый, очень позитивный, смешавший в себе краски апельсина, жаркого песка и яркого июльского солнышка.

- Мой зонтик!!! – в восторге вскричала тетушка. – Боже мой, любимый, ты вернулся! Ты снова со мной!

- И это еще не все! – объявила Стефани. – Представление продолжается!

Старушка глянула на нее – и обомлела. Стефани за несколько секунд переоделась в клоуна – в какие-то немыслимые одежды, в которых тетушка с удивлением узнала свои старые платья, кофты и шляпки, а на ногах у нее были открытые босоножки из тонких ремешков, в которых она затанцевала прямо по лужицам на садовой дорожке.

- Девочка моя! – прошептала тетушка, молитвенно сложив на груди сухие лапки. – Где ты все это откопала?

- На чердаке! – весело выкрикнула Стефани, продолжая отплясывать. – Оказывается, у вас на чердаке хранится столько памяти о солнечных днях!

- Карнавал жизни… — восхищенно шептала тетушка. – Тот самый Карнавал!!! И мой зонтик!!! Ах, если бы это могло не кончаться!

Но, конечно же, это вскоре кончилось – Стефани запыхалась, а ноги ее совершенно промокли. И к вечеру она расчихалась и затемпературила – на этот раз она заболела уже по-настоящему и вынуждена была целую неделю пролежать в постели. А когда она выздоровела…

Теперь уже у тетушки был вид крайне загадочный. Она, как обычно, помалкивала, но в глазах ее плясали чертенята. Стефани терялась в догадках и с нетерпением ждала, когда ей разрешат выходить на улицу.

И вот этот миг настал – они снова были вдвоем в саду.

- Стефани, дорогая! Я тоже приготовила тебе сюрприз! – торжественно объявила тетушка. – Я молила бога, чтобы ты поскорее выздоровела, чтобы показать тебе… раз, два, три! – и она с усилием поднялась и встала на ноги. Правда, секунд через десять она снова плюхнулась на место, но Стефани уже аплодировала в полном восторге.

- Это только начало, — скромно поклонилась тетушка. – Как видишь, я тоже времени даром не теряла. Это мое «пламенное спасибо» за возвращение в молодость! И за мой любимый Зонтик!

- Я полном отпаде! – сообщила Стефани. – Вы, тетушка, просто супервумен какая-то! За такое короткое время – и такие результаты! Я думаю, мы с вами всегда сможем время от времени устраивать себе Кусочек Карнавала. Ведь у нас-то в саду свои правила, кто нам запретит?

- Это да, конечно. Но погоди, я еще не все сказала, — перебила ее тетушка. – Пока ты болела, у меня было предостаточно времени на раздумья. И знаешь что мне в голову пришло?

- Что же?

- Подарить тебе мой зонтик!

- Нет, нет, он ваш!

- Да послушай же! Я его тебе дарю не просто так. Я вдруг подумала, что непогода начинается не снаружи. Она всегда сначала возникает внутри! Она состоит из глупых правил, и из нашего согласия с ними, из задавленных чувств и невыплаканных слез, из нашего равнодушия и страха быть «не как все». Мы становимся частью толпы и теряем себя. Но чтобы вернуть Карнавал Жизни, хотя бы в свою душу, нужно сделать что-то необыкновенное! Стать не «как все», а «как ты», понимаешь?

- Кажется, понимаю, — серьезно сказала Стефани. – Сначала ты приносишь в этот мир частичку солнца, потом еще кому-то захочется, а кто-то будет просто подражать, и через какое-то время света станет больше, чем тьмы, да?

- Именно так, дитя мое! Мы можем отвечать только за себя, за цвет своего мира! Да, иногда это выглядит дерзко и против правил, но как иначе-то? Так что бери зонтик – и дерзай! Пусть над тобой всегда будет оранжевое небо!

- Спасибо, — улыбаясь, ответила Стефани. – Пусть будет. Даешь Карнавал Жизни!

… Вы когда-нибудь бывали в столице Дождляндии — Ливеньбуле? Да, не самое солнечное место в мире, но многие туристы едут туда именно из-за дождей. Потому что именно в это время город расцветает множеством самых невероятных зонтиков самых невообразимых цветов! Здесь можно увидеть зонтики в стиле «ретро» и в стиле «модерн», украшенные кружевами и плетеные из соломки, однотонные, в цветочек, в полосочку, с набивным рисунком… Это какой-то Карнавал Зонтов, незабываемое зрелище! Постоянно проводятся конкурсы на самый оригинальный зонт, а в сувенирных лавках зонты разбирают, едва они появляются в витринах. В последнее время входят в моду и зонтики от солнца, которого в Ливеньбуле все больше и больше. Ходят слухи, что власти обсуждают законопроект о возвращении городу исторического названия Сольбург – Солнечный Город.

В общем, если соберетесь поехать, советую вам посетить самый популярный магазин — «Солнечный Мир». Узнать его легко, по торговой марке – над входом вы увидите стильный оранжевый зонтик. На кассе будет сидеть симпатичная расторопная старушка с озорным взглядом, с которой всегда приятно переброситься парой шуточек. А в торговом зале всем заправляет красивая молодая женщина по имени Стефани. Уж она-то точно подберет вам что-нибудь уникальное и удивительное, именно то, что подходит именно вам!

И знаете, что еще интересно в Ливеньбуле? Обратите внимание – даже когда идет дождь, над городом всегда синее небо. И если приглядеться, можно заметить, что в нем многочисленными радугами отражаются разноцветные зонтики.

Автор: Эльфика

Все нормальные белки обычно заготавливают грибы, ягоды и орехи, а белки Волшебного Леса заготавливали Позитив. Они отыскивали его везде, где только можно, и сразу растаскивали по дуплам и нанизывали на ветки, да так успешно, что через какое-то время у них даже излишки образовались. Собственно, этот факт и стал завязкой того недоразумения, о котором речь впереди.

Как-то раз посетила белок мысль устроить в Лесу Позитивную Поляну – место, где все белки будут время от времени собираться и проводить время вместе. Ну там, праздники устраивать, смену времен года отмечать, опытом обмениваться да и просто – потусоваться, пообщаться, позитивом поделиться… И подходящая поляна быстро нашлась, и инициативная группа тут же образовалась.

- А какова основная цель вашего проекта? – поинтересовался Еж-Эзотерик, чья нора располагалась в буреломе неподалеку.

- Мы намерены создать прогрессивную площадку для Ищущих Просветления. Будем щедро делиться Позитивом! - ответили ему. – В первую очередь, конечно, для себя. Но если кто-то к нам забредет – мы его, конечно, не прогоним, нам Позитива не жалко. Ну, разумеется, если этот «кто-то» будет соблюдать наши правила.

- А какие у вас правила-то? – не унимался пытливый Еж.

- Да, а какие у нас правила? – спохватились белки.

Правила были сформулированы быстро (белки вообще медлить не любили). Выглядели они так:

На Позитивной Поляне, безусловно, рады всем, невзирая на размеры, окрас, привычки и повадки и прочие параметры.
Это место для Добра, Позитива и Всеобщей Любви!
В этом позитивном месте каждый может рассчитывать на радушный прием, глубокое понимание и всеобщую приязнь.
Это единственное место в мире, где каждый может быть самим собой, не опасаясь осуждения, оценочности и неприятия!
- Звучит неплохо, — неуверенно сказал Еж. – Хотя… есть у меня кое-какие вопросы… Ну да ладно, поживем – увидим.

Белки скоренько взялись за дело, и вскоре состоялась торжественная презентация Позитивной Поляны.

Белки потрудились на славу: поляну украсили гирляндами лесных цветов, для музыкального сопровождения пригласили Сводный Полевой Хор Скворцов и Зябликов, а для сольных выступлений – местных певцов Соловья и Иволгу, на ветвях деревьев был развешен Позитив – повыше, чтобы всем хорошо было видно; Сорочья Экспресс-Почта тоже неплохую рекламу сделала: звери Волшебного Леса толпами повалили на поляну, посмотреть, как там и что. Белки приветливо здоровались с каждым новым посетителем и выдавали ему порцию Позитива, причем совершенно бесплатно. Скворцы-Зяблики заливались на весь лес, Сова довольно ухала, как большой барабан, цветы благоухали, так что презентация удалась, и лесной народ только диву давался – как это белкам такая замечательная идея в голову пришла, да какие они молодцы, и сколько тут дармового Позитива! Дятел только успевал строчить зарисовки для Нетленных Хроник, прославляя Позитивную Поляну на весь мир.

Но презентация закончилась, и через недельку поток любопытствующих иссяк, да и не мудрено: ведь беличья жизнь происходила в ветвях деревьев, и весь Позитив был складирован там же, а внизу – ничего особенного, поляна как поляна. Ни пасеки на ней нет, ни цветов красивых, ни даже трын-травы – только обычная… А белки, радушно поприветствовав с поднебесной высоты очередного гостя, трещали-верещали там, в ветвях, о чьем-то своем, для непосвященных непонятном, и кому это понравится? Так что вскоре поляна оказалась в полном их распоряжении – как, собственно, и задумывалось. Только Еж-Эзотерик к ним захаживал более-менее регулярно, по следующим причинам: потому что жил близко, потому что порой хотелось с кем-то пообщаться, и еще для выведения новых мировоззренческих обобщений.

- А не кажется вам, что вы как-то обособились от остальных обитателей леса? – заводил разговор он.

- Возможно, ну и что с того? – принимались втолковывать ему белки. – Мы же никого не гоним, как говорится, милости просим! Они сами не идут. Может, им наш Позитив вовсе и не нужен!

- Позитив-то всем нужен! Только это… как-то высоковато вы обустроились, оторвались от реалий! Не добраться до вас, вот и мне голову задирать приходится и орать во все горло…

- Кому надо – доберется, — отмахивались белки. – Не можем же мы приземляться? Мы уж тут, в ветвях! Тут и солнца больше, это для просветления очень полезно.

- Ну, просветляйтесь, просветляйтесь, дело хорошее, — вздыхал Еж и топал по своим делам.

А Сорочья Почта тем временем делала свое дело – распространяла информацию о Позитивной Поляне на весь белый свет. И вот однажды сороки принесли весть: одна белка из соседнего леса очень прониклась идеей позитива, разделяет и принимает все правила Позитивной Поляны и очень просится в гости. Разумеется, белки с радостью послали ей приглашение, и вскоре пришелица появилась в их дружном сообществе.

- Здравствуйте, дорогая, добро пожаловать, мы вас ждали, — заверещали белки, обнюхивая и оглаживая свою новую подругу.

- Вы из какого леса к нам прибыли, милая? – поинтересовалась Самая Активная Белка.

- Из Забабашенного, — охотно ответила новая белка, с восторгом озираясь по сторонам. – Ой, как у вас тут здорово, мне все нравится!

- Ну еще бы, — кивнула Активная Белка. – Нам тоже нравится. А что это за лес такой – Забабашенный?

- Лес как лес, мы привыкли, — сообщила пришелица. – Очень даже можно жить. Хотя у нас там все совсем по-другому.

- Ну, ладно, вы пока располагайтесь. Мы вам приготовили гостевое дупло, вам там хорошо будет.

- А можно не в дупле? Можно, я совью себе гнездо, как птица? На верхушке во-о-он той сосны?

- Но белки не живут в гнездах! – в изумлении воскликнула Активная.

- У нас – живут, — беспечно ответила Забабашенная. – У нас белки хоть в норе, хоть в берлоге – где кому нравится, там и живут.

- О-бал-деть! – выдохнула Активная. – Ладно, гнездо так гнездо…

Вечером местные белки обсуждали свои впечатления от новенькой. Все сошлись на том, что она немного странная, но выразили уверенность, что это пройдет – видать, просто с дороги устала, ничего, привыкнет.

Но наутро выяснилось, что вчера – это были еще цветочки, а настоящие странности – впереди.

Новенькая отлично переночевала в своем гнезде и выскочила из него с первыми лучами солнца и утренними птицами. И не просто встала, а еще и охотно включилась в утреннюю птичью спевку, перебудив все беличье сообщество. Затем она устроила физзарядку – носилась по самым верхушкам деревьев, которые гнулись и даже порою ломались, но она каждый раз успевала перескочить на следующую.

- Дорогая, осторожно, вы можете свалиться! – пытались вразумить ее новые подруги.

- Не упадешь – не вскочишь, не вскочишь – не возвысишься, не возвысишься – не вознесешься! – хохотала она и продолжала скакать, как безумная.

- Боже, что у них там за порядки, в их Забабашенном лесу? – тихонько ужасались белки-позитивки. – Она ведет себя совершенно отвязно, ну просто неразумное дитя! Неужели у них все такие??? Просто скачущее недоразумение, честное слово!

Неизвестно, все были такими в Забабашенном лесу или только эта белка, но только ее поступки продолжали шокировать, а порою и возмущать хозяек из Волшебного Леса. Вскоре за гостьей уже прочно закрепилось прозвище «Недоразумение». Да и как ее еще называть, если она верещала невпопад, металась не туда, куда все, а туда, где узревала что-то, на ее взгляд, интересное, объявляла Позитивом совершенно неподходящие вещи и радовалась тому, что радости вроде бы и не подлежало.

- Боже, как она меня раздражает! – по секрету шептала одна белка другой. – Я совершенно выведена из душевного равновесия!

- И не говори, подруга! Я и сама начинаю временами ощущать в себе что-то хищное. Так и хочется цапнуть ее за хвост и сдернуть с дерева, чтоб не мельтешила тут!

- Как бы она нам тут весь Позитив не перепортила, — беспокоилась третья. – Носится ведь, не разбирая дороги! И ни с кем не считается!

- Да, подруги, надо бы срочно употребить по лишней порции Позитива. А то мы уже, по-моему, негативить начинаем!

- Что-то вы, соседки, неважно выглядите, — заметил как-то Еж-Эзотерик, заглянувший на Позитивную Поляну.

- Мы неважно? Мы-то важно! Это она вот неважно! – наперебой стали жаловаться ему белки-позитивки. – Это Забабашенное Недоразумение, она совсем какая-то ошалелая. Все время носится, вопросы разные задает, регламенты нарушает…

- Разве это вашими правилами возбраняется? Честно говоря, не вижу я в этом ничего особенного! Я вот тоже вопросы задаю, вы ж не обижаетесь?

- Нет, ну ты-то другое дело! Ты – свой, наш, ты нас не раздражаешь!

- Ага, вы об меня не раздражаетесь, хоть я и колючий, — фыркал Еж. – А об нее – очень даже! Выходит, нашли повод…

- Да мы не находили! Она просто… не вписывается в наш дружный коллектив!

- Но вы ж, вроде, согласно вашим же правилам «безусловно, рады всем, невзирая на размеры, окрас, привычки и повадки и прочие параметры»? Или я чего-то путаю?

- Да нет, мы рады всем! Но вот ей – как-то не рады!

- М-да, незадача. И как это расценивать в разрезе Всеобщего Позитива? — простодушно вопрошал Еж.

- Ай, отстань! Не хотим мы ее никак расценивать, это Недоразумение! Скорее бы уже она упрыгала в свой родной лес, а мы бы зажили прежней жизнью, полной добра, позитива и всеобщей любви!

Но белка-забабашка вовсе не спешила куда-то упрыгивать. Напротив – она стремилась как можно больше узнать и увидеть в Волшебном Лесу, а по возможности – и поучаствовать. Самое интересное, что другие звери вовсе не напрягались этим фактом, а охотно принимали ее в свои компании. Медведь преподал ей пару-тройку уроков Тайного Пчелиного Языка, зайцы научили прыжкам в сторону и косить трын-траву, а птицы охотно пели с ней хором. Даже Дятел-Летописец время от времени прерывал свои труды, чтобы перекинуться с Недоразумением парой фраз.

- Это же нонсенс! – удрученно судачили белки-позитивки. – Она зачем-то лезет туда, куда даже мы себе не позволяем! Да и зачем ей все это??? Зачем ей Пчелиный Язык, скажите на милость??? Или эта дурацкая трын-трава???

Эта невыносимая Забабашка вносила такое возмущение в беличье сообщество, что уже никакой позитив не помогал. Напряжение росло, росло, и однажды не выдержало – лопнуло. Кто первый начал – уже никто не помнит, да и неважно.

- Ты просто невыносима! Ты – сплошное недоразумение! – высказывали ей. – Ты ведешь себя неправильно! Нам от тебя одни неприятности!

- Но я не понимаю – что «не так»? – растерялась белка-Забабашка. – Разве я кого-нибудь обидела? Или задела? Или принесла на вашу поляну негатив?

- Нет, нет… Ничего такого! Просто… ты все делаешь не так, как мы! Ты всех раздражаешь!

- Но чем??? Почему???

- Да потому! В общем, ты живешь как-то… забабашенно. Не так, как положено! Может, у вас там, в Забабашенном лесу, белки и вьют гнезда, и носятся выше всех, буквально по головам, и водятся с зайцами и медведями, но только у нас это не принято!

- Но ведь в ваших правилах сказано, что вы принимаете «всех, независимо от повадок и привычек», и каждый может рассчитывать на «радушный прием, глубокое понимание и всеобщую приязнь»! Разве я что-то путаю?

- Нет, нет, не путаешь… Мы тебя радушно приняли, глубоко поняли, и вообще… того… по-своему даже любим. Надеемся, ты получила Позитива столько, сколько хотела. И на дорогу мы тебе еще дадим. Ты когда отбываешь-то?

- Завтра утром, — ошеломленно ответила гостья. – Я вам очень благодарна, правда… Я ведь так мечтала побывать в «единственном месте в мире, где каждый может быть самим собой, не опасаясь осуждения, оценочности и неприятия». Ну вот, побывала…

- Вот и чудненько! Мы рады, что ты рада! Наверное, тебе выспаться надо на дорожку? Ну, спокойной тебе ночи!

И белки организованно повернулись и дружно поскакали прочь.

- Что это было? – в полном расстройстве обратилась она к Ежу, который как раз вылез из-под елки.

- Э-э-э… Извини, я тут уже давненько нахожусь и все слышал. А как ты сама думаешь, что это было?

- Я не знаю! – обиженно ответила белка. – Может, обман? Обещали одно, а на деле – совсем другое! Или предательство? Я им доверилась, а они меня, по сути, отвергли! Или я действительно какая-то забабашенная? Но я такая, какая есть! А может, это просто какое-то недоразумение?

- Скорее всего, последнее, — подумав, сказал Еж. – Именно недоРАЗУМение. Наши замечательные белки придумали себе свою Модель Мира, а ты – свою, и ваши Модели оказались слишком разными. Игры Разума – опасная штука! Напридумывать-то себе всякого можно, а вот потом… потом и начинаются всякие недоразумения.

- А что «потом»? Какие такие «недоразумения?». Я ведь и сейчас уверена, что не нарушила ни одного правила Позитивной Поляны!!! Я появилась здесь с открытым сердцем и чистыми намерениями, я хотела просто порезвиться в свое удовольствие и набраться позитива, и вовсе не думала, что могу этим кого-то напрягать!

- И они ничего такого не думали, — ответил Еж. – И они тоже приглашали всех на Поляну с открытым сердцем и чистыми намерениями, порезвиться и набраться. Видишь ли, главное недоразумение в том, что и ты, и они – большие фантазерки. Вам кажется, что вы уже поняли, что это такое – Безусловная Любовь. Только сдается мне, что вы пока научились безусловно любить только то, что приносит Позитив. Ну так это легко! А вот научиться добывать Позитив из того, что тебе не очень-то и нравится…

- Но разве Позитив – это не универсальное понятие?

- Думаю, что нет. Для меня вот Позитив – это уединение с редкими вылазками в общество. Для наших белочек – приятное общение и сбор Позитива. Для тебя, как я понимаю, познание нового и стремление жить «без правил». Или по своим правилам? Для Медведя, для Пчел, для Зябликов будет свой Позитив. И только один вид Позитива – по-настоящему универсальный…

- Что же это? Что?

- Безусловная любовь, — пояснил Еж. – Но этим искусством приходится овладевать всю жизнь, а некоторым и жизни не хватает. Вам, белкам, кажется, что любить безусловно – это просто: захотел – полюбил. Ан нет! Тут никакие правила, продиктованные Разумом, не помогут. Тут сердцу потрудиться надобно. Вот вы и получили хороший урок. Разве это не подарок?

- Еще какой, — подтвердила белка. – Есть над чем подумать, правда. Но как же мне быть? Неужели я вернусь в свой родной Забабашенный лес, так и оставшись в памяти местных белочек ходячим недоразумением?

- А какая тебе разница? – философски рассудил Еж. – Это же будут их проблемы, не твои! Для тебя главное, кем себя считаешь ты.

- Тогда будем считать, что тема закрыта, — решила белочка. – Мне действительно пора домой. Да, здесь меня не поняли, и я не вписалась в их Картину Мира. Но кто может мне помешать у себя, в родном лесу, устроить свою собственную Позитивную Поляну? Или, еще лучше – Поляну Безусловной Любви? А вы сможете меня потом навестить, если захотите!

- Ну, сейчас я Еж-Эзотерик, сознательный отшельник, — скромно напомнил Еж. – Но в будущем… Кто знает? Может, и соберусь… Уж очень тема привлекательная! Я ведь давно занимаюсь Универсальными Законами Мироздания. А что может быть универсальнее Безусловной Любви?

- Я буду вас ждать! – обрадовалась Белка. – А знаете что? Не буду я дожидаться утра! Я прямо сейчас отправлюсь домой. Кто сказал, что все важные дела надо обязательно начинать с утра? Если уж я «недоразумение», так буду пользоваться своими преимуществами! МНЕ МОЖНО ВСЕ! Я это прямо чувствую!

- Ага, точно! – с удовольствием подтвердил Еж. – Собственно говоря, любые недоразумения существуют только в нашем разуме. А чувства – это совсем другая история…

И он еще какое-то время слушал, как потрескивают ветки и шелестят листья под лапками Недоразумения, покидающего Позитивную Поляну.

- Из каждого недоразумения можно извлечь массу Позитива, и это Универсальный Закон, что следует обдумать, - подытожил старый Еж и посеменил в свою норку, желая белочке обязательно познать, что такое Безусловная Любовь.

Автор: Эльфика

- А откуда они их видели? – не отставал Вадька, который уже сам казался мне маленьким вампиренышем.

- Да ниоткуда! Взяли и придумали! – рассердилась я.

- Так не бывает, — подумав, решил мой умный Вадик. – Если в голове есть, значит, где-то видели.

- Вспомнила. В Трансильвании они живут! – осенило меня. – Это очень далеко от нас. В горах. А в России вампиров нет, так что живи спокойно.

- Да? – с сомнением спросил Вадька. Видно было, что у него имеется свое мнение, но высказать его он не успел, потому что я передала его с рук на руки воспитательнице (пусть теперь ее вампирит!) и помчалась на работу.

В трамвае по утреннему времени было людно и тесно. Когда освободилось местечко, я было подумала его занять, но меня опередила тетка с кошелкой. Она грузно брякнулась на сиденье и торжествующе посмотрела на меня. Я не возражала: кто не успел, тот опоздал, и нечего тут… Но тетке явно хотелось общения.

- Молодежь нынче – пальца в рот не клади! – трубно объявила она. – Так и норовят дорогу перебежать!

Поскольку я никак не отреагировала, тетка продолжила:

- Никакого уважения к старшим! Вот в наше время…

Какое-то время она вспоминала свое время, и выходило, что с тех пор мир укатился в тар-тарары, и непонятно, как человечество вообще существует. Кое-кто уже подавал реплики, напряжение в трамвае ощутимо возросло. Но тетке явно не хватало меня – ну выбрала она меня жертвой в это утро, ничего не поделаешь!

- Вот будешь старая, милая моя, чтоб тебе твои дети так дорогу перебегали! – с азартом заявила она, глядя на меня в упор.

Тут уж я не выдержала.

- Детей-то зачем трогать? – возмутилась я.

- Ага!!!! – с воодушевлением вскричала тетка и выдала мою развернутую характеристику с анализом родословной – как прошлой, так и будущей.

Я выскочила из трамвая, как из преисподней – вся мокрая, возмущенная и обиженная. Ну вот за что она меня так? Что я ей сделала? Ведь слова же не сказала! Пока она про детей не начала… Бывают же такие омерзительные тетки. Дома ей, что ли, поругаться не с кем???

На работу я влетела за 5 минут позже, чем надо. И, разумеется, тут же попалась на глаза начальнице. Еще минут пять она своим тихим шелестящим голосом распекала меня. Я стояла как загипнотизированная под немигающим взглядом ее стальных глаз и погружалась в пучину вины. В торговый зал (я продавец-консультант в отделе женской одежды) я вышла на ватных ногах, как будто уже целый день отстояла.

Покупательницы бывают разные, но сегодня мое «сказочное везение» привлекало очень неприятных особ. Нет ничего хуже, когда тебя битый час гоняют туда-сюда, перемерят кучу одежды, ничего не купят, да еще и пренебрежительно выскажутся по поводу ассортимента, цен и качества обслуживания. Вот такие сегодня и шли…

К вечеру я была выжата, как лимон.

- Ты чего, подруга? – сочувственно спросила Алька из обувного отдела. – Заболела, что ль?

Алька была, как обычно, свежей, цветущей и энергичной.

- Ага, наверное, — вяло отозвалась я. – День какой-то…дурацкий.

- Шейпинг, бассейн, длительные прогулки, стрррастная любовь, всех кровопивцев – с хвоста, – и ничего близко к сердцу не принимать! – мгновенно выдала рекомендации Алька.

- Хорошо тебе говорить. Ты одна, сама себе хозяйка, — попыталась отбиться я. – Времени до хрена… А у меня муж, сын, то, се… на себя сил не остается.

- Ничего подобного, — тут же возразила она. – Просто я люблю себя, а ты нет.

- Я себя люблю, – уныло пробормотала я. – Чего это ты???

- Какая же это любовь, если у тебя для себя ни сил, ни времени нет? – задушевно ответила Алька, поправляя перед зеркалом макияж. – Ты того… подумай, пока не поздно! А то выглядишь, как вяленький цветочек… Отношение к жизни надо менять, подруга!

На обратном пути в магазине из последних сил поругалась с продавщицей, которая не хотела заменять пару дефектных (на мой взгляд) яблок. Это отняло у меня остатки энергии. Плетясь домой, я размышляла над Алькиными словами. Оно конечно, так долго не протянешь. Хорошо еще, не каждый день такой «насыщенный» бывает… Только вот почему он «насыщает» кого угодно, но не меня??? Я-то себя чувствовала, как будто меня выпили до дна… Хорошо еще, что Вадика по вечерам папа забирает. А то бы вообще…

Дома я бы с удовольствием рухнула на диван и выпала из реальности. Но ничего подобного я себе позволить не могла: предстоял обычный вечер работающей домохозяйки: ужин, стирка, уборка, приготовления на завтра.

Тут позвонила моя приятельница Олечка и битый час рассказывала мне о своем очередном романе, который, кажется, бесславно завершился, в чем была немалая заслуга самой Олечки. Но по ее рассказу выходило, что она вся белая и пушистая, а он – сволочь и мерзавец.

- Оль, я устала, давай потом, а? — попыталась остановить ее нытье я.

- Ну ты что? – безмерно удивилась Олечка. – Мне сейчас как никогда нужны участие и поддержка, я на грани самоубийства! Ты уж слушай!

И снова завела вою бодягу. Я отключила мозги, насколько возможно, и отделывалась междометиями. Олечке, собственно, собеседник не нужен: она слышит только себя. Поток самосознания!

После Ольги я сама была на грани самоубийства. Хотелось завыть на луну. Как голодному вампиру. Или это оборотни воют?

Наверное, эта мысль очень запала мне в душу, и поэтому, когда мой любимый муж спросил, куда подевались его тапочки, я взвыла. Сквозь вой я успевала высказывать все претензии к жизни, которые накопились. Наверное, это было страшно – судя по испуганным глазам мужа и сына. Но остановиться я уже не могла. Шлюзы открылись, и потоком хлынуло все, что я так тщательно давила в себе. В этом ассенизационном вихре крутились и уплывали трамвайная тетка, и вредные покупательницы, и продавщица-халда, и начальница-змея, и все, кто отнимал у меня жизненные силы.

А потом мне было очень стыдно. В доме – тишина, муж – у компьютера, сын – в детской, а я – в гордом одиночестве. Но, как ни странно, я чувствовала себя намного лучше, чем до этого «Большого Взрыва». Словно он придал мне силы. Но то, что при этом я обидела своих самых близких людей, меня угнетало.

Я сидела и страдала, когда ко мне тихонько подошел Вадик.

- Мам, а я теперь знаю, кто такие вампиры, — сказал он. – Хочешь, расскажу?

- Хочу, зайка, — благодарно отозвалась я, глядя в ясные Вадькины глаза. Хорошо, что дети не умеют долго сердиться и обижаться…

- Они живут среди нас и пьют нашу энергию. Сначала как бы укусят – а если мы среагировали, сразу присасываются. Они так питаются! Чужой энергией.

- Это как? – оторопела я. Мой Вадька умеет озадачить, это да…

- Ну, вот если мне кто-то скажет: «Ты дурак!», а я оправдываться начну, то он все равно не поверит, что я умный, а я устану доказывать, да же? Тогда он меня выпил!

- А как надо? – страшно заинтересовалась я.

- А надо соглашаться! «Ну, я дурак, и что?». Тогда он сразу отстанет, а я дальше играть пойду. И не устану нисколечко!

- А ты разве по лбу ему не дашь? – подал голос муж от компьютера.

- Нет, — подумав ответил Вадик. – А то потом все равно мириться придется, опять энергию тратить. Лучше уж сразу не ссориться. Тогда никто никого не выпьет.

- Разумно, — прокомментировал муж. – Если нет жертвы, то вампиру тут делать нечего. Пойдет другую искать.

- Что я, дурак, жертвой быть? – вполне резонно заметил Вадик. – Пусть в другом месте поищет!

М-да… похоже, я привлекала всех вампиров в округе именно потому, что чувствовала себя жертвой. Они и слетались, как мухи на мед… Но Вадька-то, Вадька!

- Вадечка, а ты откуда это взял? – потрясенно спросила я.

- Додумался, — сообщил Вадик. – И воспитательницу еще спросил. Она у нас умная, потому что еще не забыла, как была ребенком, это она сама так говорит.

Ничего себе! Оказывается, все умные: мой сынуля шести лет от роду, и его воспитательница, одна я дура и ничего не знаю! И теряю силы, потому что чувствую себя всем должной и во всем виноватой. И все время всем доказываю, что я «не дурак».

- Знаете что? – спросила я. – По-моему, я дурак. Потому что на вас наорала. Хотя вы не виноваты.

- Да мы что? Мы ничего, — дипломатично ответил муж. – Мы ж понимаем: мама устала, маме надо подпитаться…

- Не хочу я больше так подпитываться. Я вам что, вампир, что ли? Хотя, конечно, получается, что вампир… Но я исправлюсь!

- А как ты исправляться будешь? – живо заинтересовался Вадик.

- Додумаюсь, — пообещала я. – Во! Шейпинг, бассейн, длительные прогулки, стрррастная любовь, всех кровопивцев – с хвоста, и ничего близко к сердцу не принимать!

- А как это «с хвоста»?

- А кто у нас «кровопивцы»? – одновременно спросили муж и сын.

- Так! Вы оба у меня проходите по категории «стрррррастная любовь», — сообщила я. – И предлагаю вам длительную прогулку – прямо сейчас. Ну и что, что вечер? Еще интереснее! На огни большого города посмотрим.

- Уррра! Гуляяяять! – завопил сынуля. Его энергии хватило бы на небольшую электростанцию, он ведь не позволял ее пить всяким там вампирам…

- Ого! Респект! – поднялся из-за компьютера муж. – А шейпинг и бассейн когда?

- Завтра, — решила я. – И впредь!

Затрезвонил телефон. Я сняла трубку.

- Ты представляешь, — взволнованно заговорила Олечка. – Он мне опять позвонил. А я…

- Оля, ты знаешь, как сбрасывают с хвоста? – решительно прервала ее я.

- Что? – опешила Ольга.

- Вот я тренируюсь как раз. Так что прости-извини – некогда мне! – сообщила я.

И рванула в прихожую, где меня ждали мои «стррррастно любимые» мужчины – те, с кем я готова была делиться своей энергией каждую минутку, просто так – от любви.

Автор: Эльфика

- Это не удивительно. У вас почти не осталось жизненных сил. Ваш сосуд опустошен.

- Кто опустошен?

- Сосуд жизненной энергии, — терпеливо пояснил он.

Теперь уже я внимательно посмотрела на него. Он был симпатичный, но немного странный. Вроде бы молодой, не больше тридцати лет, но глаза! Это были глаза мудрой черепахи Тортиллы, из них вроде даже шел свет, и в них плескалось столько понимания и столько сочувствия, что я просто впала в ступор.

- А болеете вы часто? – спросил он.

- Нет, что вы! Редко болею. Я очень сильная. Вы не смотрите, что я на вид худосочная.

- «Худо – сочная», — раздельно произнес он. – Вслушайтесь же! «Худые соки» — вот что лежит в основе вашей конституции. Отношения с родителями не очень?

- Не очень, — призналась я. – Отца я почти не помню, он с нами давно не живет. А вот с мамой… Я для нее до сих пор малышка, она все время учит меня жить по ее правилам и что-то требует, требует, требует…

- А вы?

- Когда силы есть, отбиваюсь. А когда нет – просто плачу.

- И вам становится легче?

- Ну, немного. До следующего скандала. Вы не подумайте, она же не каждый день так. Раз или два в неделю. Ну, иногда три.

- А вы пробовали не давать ей энергии?

- Какой энергии? Как не давать? – не поняла я.

- Вот смотрите. Мама провоцирует скандал. Вы включаетесь. Заметьте слово: «включаетесь»! Как электроприбор. И мама начинает подпитываться вашей энергией. А когда скандал закончен, ей хорошо, а вам плохо. Так?

- Так, — признала я. – Но что я с этим могу поделать?

- Не включаться, — посоветовал он. – Другого способа нет.

- Да как же не включаться, если она пробивает? – разволновалась я. – Она же меня как облупленную знает, все мои болевые точки!

- Вот-вот… Болевые точки – как кнопки. Нажал на кнопку – вы включились. А когда «пробивает», тогда и происходит утечка энергии! Это же в школе на физике проходят.

- Да, помню, что-то такое учили…

- А законы физики, кстати, общие для всех тел. И для человеческих в том числе. Просто в Школе Жизни мы зачастую двоечники и прогульщики.

- Как можно прогулять Школу Жизни?

- Да очень просто! Вот Жизнь дает тебе урок, а ты его учить не хочешь. И сбегаешь!

- Ха! Хотела бы я сбежать. Да вот что-то не получается.

- А так и бывает. Пока урок не пройдешь – будешь его раз за разом долбить. Жизнь – хороший учитель. Она всегда добивается 100%-ной успеваемости!

- Нет у меня сил на этих уроках сидеть. Вот видите, пришлось даже к врачу тащиться. Еле ноги передвигаю.

- С вами всегда так?

- Да нет. Временами. Вот последняя неделя – вся такая.

- А что происходило в эту последнюю неделю?

- Да самое интересное, что ничего особенного! Обычная рутина.

- Ну, расскажите мне про рутину. Если не жалко.

- Да чего тут жалеть? Говорю же, ерунда всякая. Ну, с мамой пару раз пообщалась. Все как всегда. Работа – никаких перегрузов. Со сменщицей поцапалась разок, но не сильно. Вечерами не напрягалась, только на телефоне висела, помогала ситуацию разрулить. А чувствую себя так, как будто на мне пахали всю неделю!

- Ну, возможно, и пахали, только вы не заметили. Что вы там разруливали по телефону?

- А, да это фигня. У подруги проблемы, ей надо было выговориться. Я просто предоставила ей большую жилетку.

- Выговорилась?

- Ну да, наверное. Каждый вечер по полтора часа – любой выговорится.

- А вы?

- Что – я?

- Вы – выговорились?

- Да нет же, я ее слушала! Ну, утешала, поддерживала, советы умные давала. А сама я ей не жаловалась, ей сейчас не до меня, у нее своих проблем хватает.

- Ну так я вам скажу: вы послужили не большой жилеткой, а сливным бачком. Она слила в вас весь свой негатив, а вы ей в ответ послали свою позитивную энергию в виде советов и поддержки. А сами ну ничуть не разгрузились!

- Но друзья же должны поддерживать друг друга!

- Вот именно: «друг друга». А у вас получается дружба «в одни ворота». Вы ее – да, а она вас – нет.

- Ну, не знаю… Что ж теперь, отказать ей в помощи? Но мы же дружим!

- Это вы с ней дружите. А она вами пользуется. Хотите – верьте, хотите – проверьте. Начните с первого же слова рассказывать ей о своих проблемах, и посмотрите, что будет. Вы удивитесь, насколько этот метод энергосберегающий.

- Да, вы знаете, неплохо было бы… В смысле побольше энергии.

- Говорите «неплохо». А сами ее разбазариваете!

- Но я же не думала! С такой-то точки зрения… Хотя сейчас вот вы сказали – а ведь точно. Я с ней поговорю – и как будто вагоны грузила.

- Это она вас грузила. А вы принимали на себя ее груз проблем. Оно вам надо?

- Да нет, конечно… Зачем мне? У меня своих проблем выше крыши.

- Какие же?

- Да разные. Например, муж. Бывший. Я его люблю – ну, чисто по-человечески. А может, и больше. А у него другая семья. И там все неблагополучно. Она его приворожила. А мне его жалко, он ведь хороший! И все-таки родной человечек…

- Эти переживания доставляют вам радость?

- Что вы! Какую радость??? Сплошные мучения. Я ведь все думаю, думаю, как ему помочь, и не знаю…

- А вашему мужу сколько лет?

- Он немного старше меня. Но это неважно!

- Важно. Взрослый человек в состоянии сам решать свои проблемы. Если хочет, конечно. И если не привык перекладывать их на других. Вы с ним общаетесь?

- Да, конечно! Он приходит навестить детей. Ну и поговорить. Пожаловаться, как ему там плохо.

- И вы его жалеете. Да?

- Ну конечно, жалею! Сердце кровью обливается. Ему же плохо…

- А вам, стало быть, хорошо.

- Нет, мне тоже плохо.

- Тогда сами подумайте: и чем же вы можете ему помочь? К его «плохо» добавить свое «плохо»?

- Нет! Нет! Я ему дарю то, чего у него нет в той семье. Понимание… Поддержку… Тепло…

- А взамен?

- Не знаю. Благодарность, наверное?

- Ну да. Он благодарит и несет то, что вы ему дали, в ту семью. Потому что там требуют, а своего тепла у него не хватает. Тогда он берет это у вас. А знаете, почему вы обессилены?

- Нет, я как раз по этому поводу к терапевту иду. Чтобы он сказал.

- Ничего он вам не скажет. Терапевт лечит симптомы. Ну, витамины пропишет, может, массаж. И все! А причины, причины-то останутся!

- Какие причины?

- Вы не любите себя. Вы пытаетесь любить других, не полюбив прежде себя. А это так энергозатратно! Вот и чувствуете себя выпотрошенной.

- И что же делать?

- Я посоветовал бы обратиться лицом к себе. И подумать, нужно ли вам так выкладываться, чтобы другим было хорошо. Причем за счет вашей жизненной энергии. Скиньте их с себя! Перестаньте быть донором. Хотя бы временно! И начните любить себя, баловать себя, питать себя. Тогда через какое-то время вы наполнитесь и засияете. Как лампочка! И глаза ваши загорятся. И сердце нальется теплом. Вот увидите!

Он говорил вдохновенно, глаза его горели, и я думала – какой интересный человек! Такой умница! Интересно, кем он работает в жизни?

- Ну вот вы меня учите жить, а сами тоже больной! – вдруг сообразила я.

- Нет, я не больной. Я электрик. У меня просто обеденный перерыв. Кстати, уже кончается. Вон напарник идет со стремянкой, сейчас будем лампочки менять! До свидания, и здоровья вам! Душевного – прежде всего. И хватит быть донором!

Я так и осталась сидеть с открытым ртом, наблюдая, как мой знакомец вскочил и присоединился к мужчине постарше, который действительно шел по коридору со стремянкой. Боже мой, ну как я сразу не заметила, что он был одет в синий форменный комбинезон? Наверное, из-за его глаз – я ведь почти не отрывала от них взгляда.

И у меня ощущалось странное тепло в груди, как будто туда что-то влилось, такое приятное и живительное. Я даже почувствовала, что силы возвращаются ко мне. «Законы физики, кстати, общие для всех тел. И для человеческих в том числе», — так он сказал мне. Я вдруг ясно вспомнила, как на уроке физики нам показывали опыт с сообщающимися сосудами. Когда в один доливают воды, уровень в другом тоже поднимается. И наоборот. Наверное, пока мы общались, этот странный электрик поделился что-то таким, что в нем было – жизненной энергией, вот! И ее уровень у меня повысился. То есть он мне дал, а я взяла.

Я вскочила с места и помчалась по коридору, догоняя электрика.

- Погодите! Это что же получается? Вы – тоже донор?

- Донор, — улыбнулся он. – Только я, в отличие от вас, делюсь энергией добровольно, потому что у меня в избытке!

- А почему ее у вас много? Есть какой-то секрет?

- Есть. Он очень простой. Никогда не позволять высасывать себя до дна, нажимая на кнопки, и никогда не включаться в то, что не в твоей власти. Вот и все!

И они с напарником свернули в какой-то кабинет – давать людям свет. А я задумчиво пошла по коридору обратно, по дороге раздумывая о том, что все равно хочу быть донором. Только сначала подкоплю Любви, чтобы мой источник жизненной силы наполнился до краев. И обязательно научусь нести людям свет – так же, как этот замечательный электрик с мудрыми глазами черепахи Тортиллы.

Автор: Эльфика

- Я понимаю, — расстраивалась лошадка и снова, сделав героическое усилие, собирала себя в кучу, чтобы весело скакать под музыку по кругу. Но долго ей держаться не удавалось, словно завод заканчивался гораздо раньше времени. Она теперь не бегала – «тынц-тыдынц, тынц-тыдынц», а плелась – «тык-дык, тык-дык»…

- Да, наверное, я ленивая, — решила лошадка. – Ну почему, почему мне совсем не хочется скакать? Ведь когда-то мне так нравилось – музыка, веселье, и я мчусь по кругу, только грива развевается… Отчего же все закончилось??? Почему я не чувствую в себе ни сил, ни азарта???

Ночью карусель не работает, потому что все вокруг засыпают. Но нашей лошадке не спалось. Ей думалось. Вот еще один день прошел, а завтра будет следующий, а потом еще… И она снова и снова будет бежать по кругу, по заданной траектории… А над головой будет все тот же полосатый шатер – всегда одинаковый. Ей почему-то стало невыносимо грустно.

И тут, как водится, в дело вступила Фея. Она обычно стояла высоко-высоко, на этажерке, и до поры-до времени помалкивала. Но тут она сочла, что лошадка нуждается в помощи, а ведь Феи на то и существуют, чтобы помогать в трудную минуту!

- Эй, лошадка! – позвала она. – Привет! Посмотри на меня!

- Здравствуйте, — вежливо ответила лошадка, оглядываясь по сторонам. – А куда посмотреть? Я вас не вижу.

- Конечно, не видишь! Тебе мешает шатер твоей карусели. Выйди из-под него и подними голову… посмотри наверх – я как раз тут и нахожусь.

- Но я не могу сойти с круга! – отвечала лошадка. – Я, видите ли, к нему прикреплена. Я должна бегать по кругу, потому что это карусель. Игрушка такая. Музыкальная!

- Лошадка на привязи, все понятно, — прокомментировала Фея. – Ладно, так и быть, спущусь к тебе. Оп! – и через мгновение возле карусели очутилось прелестное существо, сплошь состоящее из шелка, крылышек и улыбки.

- Ой! Какая вы… необычная! – ахнула лошадка. – Я никогда никого подобного не видела!

- Ну еще бы! – сплеснула ручками Фея. – Ты же все время бегаешь по замкнутому кругу, и твой маршрут не меняется никогда. Ни-ко-гда! По сторонам ты и не смотришь.

– А чего смотреть, если там постоянно одно и то же? – вздохнула лошадка.

- Ну, если бегать исключительно по кругу – то конечно. Лошадка на привязи – что может быть печальнее? А ты не пробовала когда-нибудь сорваться с привязи и расширить границы своего круга?

- Нет, что вы! – испугалась лошадка. – И в мыслях не было! Да у меня и времени на это нет! Я или бегу, или ленюсь.

- Ах, милочка, оставь! Лени не существует, чтоб ты знала! Когда нам что-нибудь по-настоящему хочется, мы не ленимся – мы делаем и прилагаем все усилия, чтобы наше желание поскорее исполнилось! Вот тебе – лично тебе! — что бы хотелось по-настоящему?

- Я не знаю… — растерялась лошадка. – Ну, может быть, хорошо выполнять свою работу? Быть полезной обществу, то есть карусели?

- Ерунда! – отмахнулась Фея. – Это не твои желания, а общественные. Это ты где-то услышала. Никогда не поверю, чтобы у такой молоденькой, славной лошадки не было собственных сокровенных желаний.

- Ну разве вот что… — подумав, ответила лошадка. – Я бы хотела, чтобы у меня было много друзей, и чтобы нам было весело, и чтобы у меня появилась подруга – самая лучшая, самая верная… и еще – чтобы окружающие ко мне относились серьёзно.

- Значит, у тебя нет друзей и даже задушевной подруги, тебе грустно и окружающие относятся к тебе несерьезно, — подвела итог Фея. – Печально! Но такова – увы! — участь любой карусельной лошадки. Теперь я точно уверена, что ты не ленишься. Тебе просто СКУЧНО!

- Нет! Неправда! – возмутилась лошадка. – Мне некогда скучать! Я с раннего утра завожусь – и побежала: круг за кругом, круг за кру… — и тут лошадка почему-то замолчала, так как ей опять стало очень грустно. Даже заплакать захотелось!

- Вот-вот! – покивала Фея. – Похоже, тебе все это ужасно надоело!

- Надоело, — вздохнула лошадка. – Все как-то одинаково. Но я не могу сойти с круга и бросить свою карусель, ведь этим я ужасно огорчу окружающих!

- Ты рассуждаешь не как молоденькая резвая лошадка, а как старая изношенная кляча, — безапелляционно заявила Фея. – Если так – то тебе остается только лечь и умереть. Знаешь, чем старость отличается от молодости? В старости двигаться лень, потому что уже все попробовал, все изведал, и ничего новенького не осталось. А молодость – это время, когда вокруг столько интересного! Того, что ты еще не пробовал, не видел, не щупал и не нюхал! Столько мест, куда еще не ступала твоя нога! Столько существ, которые похожи на тебя и которые решительно от тебя отличаются! Неужели тебе все это не интересно?

- Очень интересно, — ответила лошадка. – Но я никогда не пробовала…

- Так попробуй! Познакомься с дикими лошадками! Они пасутся на зеленых лугах, купаются в быстрых речках и скачут не по кругу, а куда захочется.

- Но моя карусель… там ведь музыка! А я так люблю музыку, я просто не могу без нее жить!

- Ты можешь крутиться под музыку на своей карусели, если уж тебе так это нравится, но изволь уделять время и познанию чего-то нового! И еще: посмотри вверх! Что ты видишь?

- Шатер над головой? — неуверенно сказала лошадка.

- Правильно. И больше тебе ничего не видно. А вольные дикие лошадки видят высокое небо, в котором днем облака, а ночью звезды и луна. Тебе же всю эту красоту застилает шатер. Это – твой потолок. Тебе уже лень делать то, в чем ты достигла потолка. Оно стало обыденностью. Так устрой же себе праздник!

- Праздник! – встрепенулась лошадка, и ее глаза загорелись. – Праздник!!! – и ее грива взметнулась, словно от ветра. – Да! Да! Хочу праздника!

- Тогда прыгай! – позвала ее Фея.

И лошадка, набравшись сил и храбрости, спрыгнула с круга. Теперь она увидела карусель со стороны: круг, шатер над ним и то место, где она находилась до сих пор. Ее мир… он казался теперь таким маленьким и ограниченным, хотя и был по-прежнему родным! Но гораздо интереснее было то, что по сторонам: там громоздились непонятные сооружения, и передвигались другие существа, и еще там было много всего неизведанного, что одновременно и пугало, и манило.

- Я побегу? – спросила она у Феи, нетерпеливо перебирая стройными ножками. Она дрожала, словно кто-то повернул ключик, и все ее внутренние пружинки были на взводе.

- Беги-беги, лошадка, — засмеялась Фея. – У тебя впереди столько интересного, что я тебе даже немножечко завидую!

- Спасиииибоооо!!!! — и лошадка помчалась навстречу ветру и солнцу, только грива развевалась, а копыта весело цокали – «тынц-тыдынц, тынц-тыдынц», и вдали, у реки, она уже увидела целый табун себе подобных – диких лошадей, с которыми – о счастье! – наверное, можно подружиться.

Карусель прежней жизни осталась позади, и лошадка на миг испытала чувство вины… ведь теперь ее место опустело, кто же будет бегать по кругу игрушечной карусели?

- Ай, да какая разница! – сама себе ответила она. – В крайнем случае, я смогу время от времени возвращаться и делать кружок-другой. Если уж очень захочется…

Да, у нее начиналась новая жизнь. Вот только музыку было жаль…

- Ну и что! Музыка – это я сама! – решила лошадка и громко запела.

Она летела по дороге навстречу новым приключениям, необычайным встречам, невероятным поворотам судьбы и чудесным открытиям, и ей это было ну ни капельки не лень!

Автор: Эльфика

- Ну что, друг мой? Ты ж из мест, где джинны водятся и чудеса случаются на каждом шагу! Может, подскажешь, что делать?

Верблюд стоит, ухмыляется… а выражение такое гордое и в то же время лукавое… мол, сама мозгами пораскинь: хочешь снова на какого-нибудь хозяина горбатиться или есть другие варианты?

- Ты-то, верблюдище, уважаемое животное, недаром тебя кораблем пустыни называют! Трудишься, конечно, но зато и в почете! И вид у тебя вон какой гордый… Хочу тоже ходить плавно и с высоко поднятой головой! А если уж работать, то в свое удовольствие! И чтоб плевать на трудности, как это ты умеешь!

Верблюд молчит, лыбится, головой кивает: правильно, мол, рассуждаешь!

- Что говоришь? Надо определиться, чем я заняться хотела бы? А знаешь, если честно – ничем! Я столько лет пахала без остановки, могу теперь хоть немного отдохнуть?

Верблюд против отдыха нисколько не возражал.

- Может быть, мне в Египет съездить, с твоими сородичами познакомиться?

Верблюд косил веселым черным глазом, явно одобряя такое решение.

- А откуда я столько денег возьму?

Мне, конечно, расчет выдали сполна, но ведь неизвестно, сколько теперь на эти денежки жить придется! И вдруг в голове сама собой возникла строчка детского стишка: «Откуда? – От верблюда!».

Я сначала опешила, а потом рассмеялась: а почему бы и нет?

Схватила я ручку и листочек, написала крупно: «Я УЖЕ ЕДУ В ЕГИПЕТ, И ДЕНЬГИ ОТКУДА-ТО ВЗЯЛИСЬ!», прикрепила верблюду на шею и стала звонить в турагентство, насчет Египта узнавать.

Как мне сумму назвали, я слегка увяла. Но потом решила, что теперь это не моя забота, а верблюжья, оставила свой телефон и пошла новые кастрюльки опробовать. И что вы думаете? Только успела супчик доварить, а мне уже звонят из турагентства и говорят:

- Загранпаспорт у вас имеется? Замечательно! Поедете по горящей путевке? Это вам обойдется… — и такую смешную цену называют, что у меня в голове какая-то музыкальная карусель образуется.

- Вылет – завтра вечером. Успеете собраться?

А я так бесшабашно говорю:

- А что мне собираться? Голому собраться – подпоясаться. Конечно, успею!

Положила я трубку и на верблюда уставилась:

- Это что еще за чудеса в решете? Откуда???

И сама себе отвечаю:

- От верблюда!

В общем, собрала я чемодан, верблюда своего туда закинула, вечером следующего дня села в самолет – и здравствуйте, пирамиды! Как я там отдыхала, описывать не буду, скажу только, что это была сплошная восточная сказка. И соседка по комнате мне попалась замечательная – свежеиспеченная пенсионерка, а в прошлом торговый работник Тамара. Она такая классная оказалась, мы с ней на второй день уже просто сдружились. Я ей рассказала, как под «оптимизацию» попала и что надо теперь думать, как дальше жить. А она меня спрашивает:

- А чем бы ты занималась, если бы не нуждалась в деньгах?

Я думала недолго:

- Путешествовала бы по всему земному шару! Мне Ветер Странствий нравится. Надоело мне в плановом отделе стул протирать, хочется свободы и новых впечатлений! Но при этом чтобы и пользу обществу приносить, я без этого не смогу.

- Ну так свободу ты уже получила! Путешествуй на здоровье, с пользой для общества!

- Ага! А деньги откуда?

- От верблюда! – смеется Тамара. – У меня есть деловое предложение. Ты – плановик со знанием бухгалтерии, я – торговый работник с опытом, почему бы нам не сделать совместный бизнес, изящно совмещенный с путешествиями? Мы такую пользу обществу можем принести, что просто ого-го!

Я сначала в замешательство пришла: какой еще бизнес? А потом мне весело стало.

- От верблюда, говоришь? – и я достала из чемодана свою игрушку. – Смотри: это он меня в Египет отправил. Волшебный верблюд, честное слово!!! Вот сейчас ты сказала: «от верблюда», а это для меня теперь как пароль. Рассказывай подробности!

Из Тамариной речи мне вот какие слова больше всего запомнились: что самое главное – это слышать себя и делать то, к чему у тебя сердце лежит. Иначе не будет тебе ни свободы, ни радости. А путешествия могут приносить радость не только мне лично, но и многим людям – если к этому с умом подойти. Ведь далеко не все имеют возможность мир посмотреть. А вот романтика живет в сердце у каждого! И мы могли бы им помочь, если бы… ну, дальше уже технические подробности шли.

Послушала я Тамару и решила: а почему бы и не попробовать? Что я, в конце концов, теряю? А если трудности возникнут – в конце концов, у меня верблюд имеется. К этому времени я уже совершенно уверилась, что он волшебный!

В Египте мы с Тамарой в перерывах между купанием и экскурсиями рынок изучали и деловые связи заводили. А когда вернулись – сразу стали свою идею в жизнь воплощать. Решили мы с ней открыть необычный магазин, наполнить его всевозможными чудесами из разных уголков планеты и этим сделать жизнь радостнее – и свою, и чужую!

Дома я первым делом сплела своему верблюду уздечку, повесила его на форточку и стишок сочинила: «Ветер странствий в паруса, рост доходов в небеса, я с верблюдом этим буду путешествовать повсюду, надувайтесь, паруса, начинайтесь, чудеса!». И началась у меня совершенно новая жизнь – как раз такая, о которой я мечтала. А верблюд мне помогает – мы с ним уже полмира объездили!

Не скажу, что все так уж гладко и без проблем получалось. Но я, чуть что, к верблюду. Понадобилось помещение: откуда? – от верблюда. Нужен креативный и недорогой дизайнер: откуда? – от верблюда. Капитал для раскрутки: откуда? – от верблюда! И знаете – стоит к верблюду обратиться, и все как-то сразу чудесным образом появляется и устраивается. Конечно, потрудиться пришлось, но работы я никогда не боялась, а эта работа мне такое удовольствие приносила, что не описать словами!

Так что если будете в нашем городе – обязательно посетите наш магазин «Ветер Странствий». Вы его ни с каким другим не спутаете, потому что над дверью – кованый флюгер и штурвал (настоящий, между прочим, нам его один старый шкипер подарил!). Тамара непосредственно магазином заправляет, а я товаром из дальних стран обеспечиваю. Иногда меняемся, чтобы не скучно было.

А товара у нас богато, на все вкусы и на все случаи жизни! Китайские вазы и египетские папирусы, африканские маски и мексиканские шляпы, веера всех размеров и звонкие барабаны, целая шеренга кошек, искусно вырезанных из дерева – ни одной похожей на другую, изящные статуэтки, куклы ручной работы, прекрасные картины, и над всем этим – тонкий, будоражащий запах восточных специй.

А на самом видном месте, в витрине у кассы – верблюд. Да, да, тот самый! Он не продается, потому что он у нас ответственный за чудеса, и службу свою несет исправно! Зато рядом с ним – полная витрина его собратьев, я их охотно скупаю и продаю, вкупе с инструкцией по использованию. Знаете, какой популярностью пользуются наши верблюды?

Вот так изменилась моя жизнь. Теперь в ней полная оптимизация, в самом хорошем смысле этого слова – не сокращение, а сплошное расширение! И я теперь точно могу сказать: если вас отправили в свободное плавание, то надо пользоваться случаем и плыть не туда, куда несет, а туда, куда хочется. Главное – Ветер Странствий в паруса поймать! И тогда вы сможете творить чудеса сами и потом дарить их всему миру.

Автор: Эльфика

И Напотом, сердито сопя, снова погрузился в ворох незавершенных и отложенных дел.

Наверху забеспокоились. План Мироздания должен идти по графику, и даже самое незначительное событие в нем часто имеет судьбоносное значение.

- Может быть, я какое-нибудь неважное? – предположило Дело.

- Важное, важное! – успокоили его сверху. – Ты – необходимое звено в целой цепочке событий. Можешь не сомневаться, мы найдем способ сдвинуть тебя с Мертвой Точки. Уже этим занимаемся.

- Скорее бы, — тяжко вздохнуло Дело.

Наверху вспомнили, что Дело Мастера боится, и решили пойти этим путем. Мастер явился и грозно уставился на Дело.

- Стоишь?

- Да застоялось уже совсем.

- Мастера боишься?

- Боюсь.

- Ну так беги от меня в страхе! Потому как я и есть Мастер.

- Я бы и побежало, да энергии нету, — развело руками Дело.

- Ну так подключись к какому-нибудь источнику!

- У меня один источник – Хозяйка. А она меня совсем забросила.

- Почему?

- Да у нее застой и апатия. Сидит целыми днями, пятую точку от дивана оторвать не хочет.

- Ага! – почесал в затылке Мастер. – Выходит, ее пятая точка и твоя Мертвая Точка – одного поля ягодицы?

- Ягоды, — поправило его Дело. – Хотя и ягодицы, конечно, тоже. Она уж сколько времени пребывает в этой самой… ну, где ягодицы. С год примерно! Говорит, скучно ей, рутина заела.

- Эй, Рутина! – крикнул Мастер. – Ты зачем Хозяйку заела?

- А что я, что я? – заныла Рутина. – Я от скуки ем, заняться-то больше нечем. Вот если бы она новое Дело затеяла… я бы сразу отстала, не сомневайтесь!

- Замкнутый круг… — безнадежно развело руками Дело.

- Ничего, разомкнем! – бодро пообещал Мастер. – У меня есть приятель хороший – доктор Шок, он сейчас ей устроит шоковую терапию. Пожар, наводнение, ограбление, измена, тяжелая болезнь – шок на любой вкус.

- И правильно! – сказала Рутина. – Когда шок — тут уж выбирать не приходится, поневоле от дивана оторвешься и начнешь ножками шевелить. Зови своего доктора!

А Хозяйка не дремала, Хозяйка подслушивала. Пока все препирались – просто слушала, а как услышала про шоковую терапию – испугалась. Сразу оторвала Мертвую Точку от дивана и начала Дело делать. И правда: кому это нужно — пожар, ограбление или тяжелую болезнь? Мы уж лучше сами, не дожидаясь, за дело возьмемся!

Автор: Эльфика

- Это твой ареал обитания, а это мой. Ты ко мне не ходишь, а я к тебе. Теперь каждый на своей льдине поплывет!

– Еще чего! — возмутилась Она. — Склеивать надо!

– Ну, склеивай, — пожал плечами Он и самоустранился.

Она принялась чинить и укреплять Отношения. Но, как ни старалась, трещина становилась все шире и глубже. В одном месте скрепит — в другом разрыв увеличивается. А однажды случилось совсем уж непоправимое: льдина хрустнула и разломилась окончательно. Она только успела ногу на другую часть поставить. Теперь она одной ногой была в своем ареале обитания, а другой — в его, и удерживала льдины в непосредственной близости только за счет собственной мускулатуры.

– Помоги мне! — попросила Она. — Мне одной трудно удерживать Отношения.

– Так может, лучше их отпустить? — предположил Он. — Ты поплывешь налево, я направо, да и дело с концом.

– Ни за что! — гордо ответила Она. — Надо спасать наши Отношения!

– Чего спасать-то, если они уже окончательно крякнули? — удивился Он.

– Может, еще не окончательно! Может, еще срастутся!

Будь их Отношения похожи на древо — можно было бы надеяться. Если бы их отношения были похожи на порванное кружево, можно было бы заштопать. А вот льдина… Что можно сделать с льдиной, по которой прошла трещина?

Теперь они жили так: Он обладал свободой передвижения в пределах своего ареала обитания и постоянно куда-то уходил, а Она по большей части занималась тем, что держала льдины. Делать это было не просто: подводные течения то и дело стремились разнести их в разные стороны, но Она не сдавалась. К этому времени Она уже крепко стояла на ногах и могла удержать льдины за счет собственной силы. Ее упорство было достойно удивления, и время от времени кто-нибудь удивлялся. К ней часто приходили поболтать другие обитатели льдины, и все пребывали в недоумении.

– Ну и долго ты будешь тут стоять в гордом одиночестве? Скоро сама заледенеешь! Поплыли лучше с нами! — приглашали ее тюлени. — Мы тебе покажем, где полярники живут. Найдешь так себе спутника жизни…

– Спасибо, у меня уже есть спутник, — отвечала Она. — А то, что его рядом нет, ничего не значит. Просто отдалился…

И она вновь обеспокоенно смотрела под ноги — не расползлись ли льдины, крепко ли она их держит.

– Удивляюсь я тебе, — говорила белая медведица. — Так цепляться за самца!

– У нас дети, — возражала Она.

– И что? Я своего прогоняю сразу после того, как он сделал мне потомство. А зачем он еще нужен? Вырастить малышей любая медведица в состоянии.

– У людей не так, — вздыхала Она. — Мы живем парами. Вместе легче.

– Ну и где твое «вместе»? Что-то не видно.

– Ушел погулять.

– Ага, вот и мой «ушел погулять». Может, ты замужем за белым медведем?

Она только вздыхала. Иногда ей и самой казалось, что она замужем за медведем-шатуном. Шатается где-то, а она тут вынуждена за двоих Отношения держать. Но не жаловаться же на это медведице?

Иногда ей все-таки приходилось бросать свой пост и на время уходить вглубь своей территории — подкормиться, пообщаться. Но каждый раз, возвращаясь, она с ужасом видела, что трещина стала больше, а льдины разошлись еще дальше.

Его же, казалось, это вовсе не волновало. Он занимался своими делами, совершал какие-то экспедиции, строил себе домик на дальнем краю льдины и совсем не тяготился тем, что между льдинами все шире становилась полоска воды.

– Почему ты не хочешь мне помочь? Неужели тебе все равно? — спрашивала Она.

– Мне все равно, — подтверждал Он. — Я живу своей жизнью. Не тревожь меня.

Но Она не верила. Она постоянно искала способы как-то спасти, склеить, починить Отношения. Но — увы! — не находила. И по-прежнему только ноги, ее сильные, крепкие ноги, могли держать льдины рядышком, чтобы плыли они хоть и по отдельности, но параллельно.

– Хи-хи… Стоит тут нараскоряку… Не боишься порваться надвое? — смеялись над ней гагары.

– Не боюсь. Я сильная! — мужественно отвечала она.

– На что силы тратишь? Хи-хи…

А сил, между тем, оставалось все меньше — она и сама это чувствовала. И ноги устали, и вообще… Попробуй-ка годами и десятилетиями в жить в постоянном напряжении! Иногда она не выдерживала и обращалась за помощью к детям. Но дети даже не понимали, о чем она говорит.

– Мама, что склеивать? А главное — зачем? Разве так плохо?

Да конечно, хорошо: им же дозволено перемещаться и по ее, и по его стороне. Только они уже совсем большие, создали свои пары и строят свои Отношения. Что им до треснувшей родительской льдины?

И вот однажды появилась в поле ее зрения невиданная птица. Большая, белая, солнцем подсвеченная. Крылья такого размаха, что аж дух захватывает!

– Эй, красавица! Твоя льдина треснула, ты в курсе? — крикнула ей птица.

– Знаю, — отозвалась Она. — Я как раз ее и удерживаю, чтобы совсем не расползлась.

– А зачем? — удивилась птица.

– Ну, видишь ли… Это же не просто льдина, это Отношения. Вот на той стороне все мое славное прошлое, и мой муж там обосновался.

– Тогда на этой стороне что?

– А это моя сторона. Давно уж прошла между нами трещина, которую ни залатать, ни склеить. Вот и держу Отношения вручную. Вернее, вножную, потому что за счет мускулатуры ног удерживаю.

– И что, это приносит тебе счастье? — заинтересовалась птица.

– Ну, счастье — не счастье… наверное, тут больше гордости. Столько лет прошло, а я все держу Отношения на плаву!

– А зачем, зачем?

– Ну как «зачем»? — и тут она запнулась, потому что задумалась: действительно, а зачем? Ради детей? Так они давно вспорхнули и ушли в свой полет. Ради него? Так он был бы рад разойтись в разные стороны, о чем и говорил неоднократно и однозначно. Ради себя? Но стоять над лилией разлома, ощущая под собой пустоту — сомнительная радость. Тогда зачем? По привычке, что ли?

– По привычке, — сказала она птице. — Привыкла я спасать наши Отношения, вот и стараюсь.

– И что, никогда с этого места не сходишь? — ужаснулась птица.

– Отчего же, иногда схожу. Но ненадолго, а то вдруг за время моего отсутствия наши льдины окончательно разойдутся? Он-то их держать не хочет…

– Бедное ты существо, — посочувствовала птица. — Даже представить не могу, что заставило бы меня вот так вот сложить крылья.

– Но я не складывала крыльев! — возразила Она. — В те редкие минуты, когда я покидаю свой пост, я очень творческая личность! Смотри, как я между делом обустроила свою половину льдины!

– Да, сверху это особенно видно, — одобрительно кивнула птица. — У тебя богатый творческий потенциал, я это сразу заметила. Поэтому я вдвойне не понимаю: зачем тебе нужна вторая половина, которая все равно не твоя?

– Но наши Отношения — это единое целое, — терпеливо начала объяснять Она.

– Ну как же «единое целое», если разлом уже произошел, причем, по всему, очень давно?

– Лет тридцать назад, — призналась Она. — А то и больше…

– Так чего же ты ждешь?

– Сначала ждала, что все как-нибудь само склеится. Потом — чтобы дети, пока растут, могли на обе половины ходить. А теперь… теперь уж и не знаю, чего я жду.

– А хочешь посмотреть на твою ситуацию с высоты птичьего полета? — предложила птица. — Может быть, ты просто не знаешь всех своих возможностей?

– Ннне знаю… если только недолго… а то вдруг льдины за это время окончательно разнесет? — ей очень хотелось в полет, ведь она никогда не видела свою льдину оттуда, с неба. — Ай, ладно! Полетели.

Громадная птица подхватила ее своими сильными лапами и мигом набрала высоту.

– Ой, мамочки! — только и успела проговорить Она, но испуг мигом кончился, потому что она увидела…

Там, внизу, простиралась вся ее жизнь. Все, что она сумела построить, украсить, сложить. И Отношения ее там были, и отсюда, сверху, было совершенно ясно, что распались они давно и окончательно, разделились на две автономные половинки, которые сейчас с облегчением тихо расплывались каждая в свою сторону. На той половинке, где муж остался, все уже переделано-перестроено на его вкус, по его замыслу, и сейчас он что-то там мастерит увлеченно. А на то, что ее рядом нет, даже и внимания не обращает, не интересно ему это. И на ее половинке все облагорожено и благоустроено, она ведь ленивой никогда не была, все успевала.

– Что ж это, птица, выходит, и делать мне здесь больше нечего? — забеспокоилась Она. — Что ли, жизнь подошла к концу?

– Да не жизнь, а Отношения! — говорит ей птица. — Любые Отношения ограничены взаимными интересами. Пока они имеются, и Отношения существуют. А как только интересы иссякнут — все, конец Отношениям, каждый в свою сторону пошел.

– А мне-то, мне куда деваться?

– Так оглянись кругом — мир-то большой!

Оглянулась она по сторонам — и правда! Кругом еще много льдин плавает, иные пустые, другие обитаемые. Но не только льдины в Житейском Море — есть и острова, большие и маленькие. А еще… оказывается, совсем рядом — материк! С зелеными берегами, с синими озерами, с быстрыми реками и высокими горами.

– Разве ты об этом не знала? — спрашивает птица. — Да куда тебе: ты ведь занята была, Отношения держала. Смотри, как твое Прошлое вдаль уплывает!

– А где тогда мое Будущее? Куда мне лететь?

– А куда захочешь, туда и полетим! Поселишься, где тебе сердце подскажет. Захочешь — так и новые Отношения выстроишь, а не захочешь — так все равно есть, чем заняться. На новом месте всегда дел много!

– А льдины… они что, теперь окончательно разойдутся?

– Да они уж давно разошлись. Если бы не твое упорство, кто бы удержал неудержимое? Может, еще сойдутся когда-нибудь. Океан Жизни непредсказуем, а время покажет.

– Какая ты мудрая, птица! А как твое имя?

– Меня называют Альбатрос Надежды. Я всегда в свободном полете, и это моя сущность. Приношу надежду на светлое будущее.

– А я — Надежда. Летать я не умею, зато пою здорово.

– Так спой же! — попросила птица. — А то летаю-то я хорошо, а вот пению не обучена.

…Если вы когда-нибудь захотите поменять свою жизнь, подняться над ситуацией, обрести новые горизонты — позовите, к вам прилетит Альбатрос Надежды. Вы опознаете его по огромным белым крыльям и по дивному пению. Это потому что Надежда и Альбатрос теперь неразлучны. Они прилетают к тем, кто готов к переменам и жаждет их всей душой. И если вам кажется, что все пропало, что жизнь треснула и рассыпается на кусочки, что вы заблудились и не знаете, куда плыть — не отчаивайтесь. Кто знает — может быть, ваш Зеленый Материк где-то совсем рядом, просто вы его пока не видите… Зато ваш Альбатрос Надежды где-то тут. Стоит только позвать…

Автор: Эльфика

Надо сказать, что такое со мной случается довольно регулярно. Прямо тенденция какая-то. Вроде как волной идет: то я парю, летаю и успеваю переделать сотню важных дел одновременно, то вдруг понимаю, что все, энергия на нуле – сели батарейки. То я всех люблю и готова общаться часами, то вдруг возникает желание уйти в отдаленный монастырь на месяц-другой, а еще лучше – в одиночную камеру. Или на необитаемый остров.

В общем, в этот раз мне хотелось мне только одного – чтобы меня не трогали. Но не тут-то было! Я человек коммуникабельный, у меня много друзей и знакомых, и работа у меня связана с людьми и общением, так что покой мне только снится. А еще – ну я просто не могу отказать, если кому-то плохо и нужна помощь. Или хорошо и просто поговорить хочется. Нет, ну правда – как можно отказать в такой малости, как роскошь человеческого общения??? Поэтому постоянно у меня трезвонит телефон, тренькает скайп, вякают смс-ки и, что называется, «гости на пороге». Планида такая.

Так что звонок в дверь меня не удивил, хотя я никого и не ждала. И только сердце екнуло: господи, ну кто опять там??? Сантехник? Детки с колядками? Заплутавший Дед Мороз? Я надела на лицо улыбку и потрусила открывать. Ой, мама… На лестничной клетке толпилась целая веселая орава – человек шесть или семь, все мои хорошие приятели.

— С Рождеством! – ликующе завопили они, врываясь в прихожую. – А мы решили без приглашения нагрянуть, а то знаем, что ты тут одна киснешь. Мы и подумали — надо тебя встряхнуть! Расшевелить!

Честно говоря, я бы предпочла, чтобы меня не встряхивали и расшевеливали, а закопали и похоронили. Временно, конечно. Но я, разумеется, не стала озвучивать столь неординарные рождественские желания, а покорно стала доставать бокалы под шампанское, которое они приволокли с собой. Сама я шампанское не люблю и не пью, и предпочла бы вообще обойтись без возлияний, но людям-то хорошо, им-то зачем праздник портить?

— Дорогая Мариночка! – громогласно начала зачитывать огромную поздравительную открытку моя подруга Алка. – В светлый праздник Рождества…

И в этот момент ее муж Лёнчик открыл бутылку шампанского, пробка сквозанула в потолок, а оттуда рикошетом с силой тюкнула мне в темечко, и что-то произошло. Последнее, что я запомнила – это изображение с Алкиной открытки: Дед Мороз, летящий на санях, запряженных золотым оленем, по заснеженной равнине. И все. Я отключилась.

… Я стояла на заснеженной равнине. Было пустынно и холодно. Надо мною раскинулось фиолетовое звездное небо, вокруг, куда ни глянь, простирались бескрайние снега, а я удивленно обозревала свои ноги в исключительно красивых узорчатых сапожках. Я такие только в сказках видела, там они называются «сафьяновые». Одежда на мне тоже была другая: не то шуба, не то пальто, не то доха – что-то типа наряда Снегурочки на новогодних утренниках. Хотя сейчас уже Рождество, при чем тут Новый Год?

Несмотря на шубу, я быстро стала замерзать. Вдруг вдали показалось что-то движущееся, при ближайшем рассмотрении — сани. Я обрадовалась и побежала навстречу, маша рукой. Я уже видела Деда Мороза, который то и дело залезал в свой мешок и кидал куда-то в пространство подарки. Подарки выглядели красиво – коробки в золотистой обертке и с золотыми же пышными бантами. Видимо, дедушка был слишком увлечен своим делом, потому что сани промчались мимо на первой космической скорости, а я с разинутым ртом застыла, растерянно провожая их взглядом.

— Ну ничего себе! – только и смогла выговорить я, когда пришла в себя. Вряд ли здесь, в этой заснеженной тундре, имеется оживленное дорожное движение. И что мне теперь, замерзать тут? Как ни странно, холод меня взбодрил, и я стала припрыгивать на месте, обхватив себя руками. Стало чуть теплее, и мысли забегали живенько так. Итак: или я околею тут во цвете лет, или придумаю, куда идти и что делать. Пока я лихорадочно размышляла, опять показались сани. При ближайшем рассмотрении – по-моему, те же самые.

На этот раз я не просто кинулась к ним, но и что есть мочи завопила:

— Ээээй!!!! Дедушка Мороз!!!! Я тууут!!! Спаси Снегурочку!!!!! Замерзаю!!!!

Ха! Как бы не так! Сани промчались мимо, только снежная пыль мне в лицо… Дед Мороз увлеченно швырялся подарками, но они явно предназначались не мне. По сторонам он не смотрел – а чего смотреть, человек свое дело делает, ему не до несчастных погибающих девушек!

— Так! Спасение утопающих – дело рук самих утопающих! – вспомнила я старую поговорку. – Полагаю, к замерзающим это тоже относится. Итак, как можно согреться, оказавшись в пустынном месте среди вечной мерзлоты?

Спичек у меня не было, дров не наблюдалось, жилищ с теплой печкой – тоже, компас отсутствовал, да и чем бы он мне помог? Какая разница в ледяной пустыне, в какую сторону идти?

Значит, осталось надеяться только на Чудо…

— Чудо!!! Явись!!! – жалобно попросила я. – Ну пожалуйста, ну что тебе стоит?

— Ничего не стоит, — ответило Чудо, возникая прямо передо мною буквально из ничего. – Вот оно я, тут как тут. Явилось.

— Ух ты… — потрясенно прошептала я.

Чудо было самое что ни на есть чудесное – огромный сгусток света, в котором угадывались очертания человеческого тела. Оно искрилось и переливалось так, что даже глазам было больно.

— Я чуть уменьшу сияние, раз тебя слепит, — предупредительно сказало Чудо.

И правда: смотреть стало лучше, хотя очертания человека все равно оставались смутными. Не понять даже, мужчина это или женщина.

— А тебя половая принадлежность Чуда как-то согреет? – спросило оно. Да, действительно…

— Чудо, миленькое, раз уж ты случилось, вызволи меня отсюда, — попросила я. – Черт знает что, не пойму как тут оказалась, что делаю, почему так одета и как отсюда выбираться. Не подскажешь?

— Подскажу, конечно, — охотно отозвалось Чудо. – Ты пришла сюда, чтобы встретиться с собой. И выяснить, наконец, отношения. Вот как поговоришь – так и сразу и выберешься. Автоматически.

— Автоматически… — повторила я. – Чудо! А я вот не поняла – я с кем должна встретиться?

— С собой. Вон же ты, на санях рассекаешь, только свист стоит.

Словно в подтверждение его слов мимо нас вновь промчался Дед Мороз. На этот раз мне показалось, что скорость чуть снизилась, хотя он опять не соизволил обратить на нас никакого внимания.

— То есть я должна встретиться с Дедом Морозом?

— Ну да.

— А чего ж ты тогда его не остановило?

— Нет, милая. Остановить его ты сама должна. Я только помочь могу – и то если попросишь.

— Ээээ… Хорошо. А могут эти сани каким-то чудом остановиться? – сообразила я.

— А как же! Вот только дождемся, когда он на следующий круг пойдет…

— Слушай, Чудо! А что он, так и ездит кругами? А почему? И кому подарки – ведь Новый Год давно позади? Рождество ведь на дворе?

— Да ведь тебе виднее, почему он так себя ведет, — усмехнулось Чудо. – Это я тебя должен спрашивать, почему ты так живешь.

— Я так живу? – поразилась я. – Да с чего бы вдруг? Вовсе я не так живу!

— О! Едет! – оживилось Чудо. – Ну давай, останавливай!

— А ты? – возмущенно вякнула я, но испытывать судьбу не стала – бросилась наперерез саням. – Стоооой! Стрелять буду! Встань передо мной, как лист перед травой! Повернись к лесу задом, а ко мне передом!

От волнения я собрала все сказочные заклинания, которые пришли на ум. Чудо дунуло, плюнуло, полыхнуло светом – и от меня лентой зазмеилось северное сияние, которое напрочь перегородило саням путь. Олень в ужасе заржал, как заправский конь, и встал на дыбы, а сани развернуло задом наперед и опрокинуло на бок.

— Кто это тут хулиганит? – завопил Дед Мороз, барахтаясь в своих пожитках. – Вот сейчас поднимусь, да как заморожу! В сосульку превращу!!!

— Спасибо, я и без вас заморозилась, — сообщила я, помогая ему встать. – Форменная Снежная Баба. Ну вот, все в порядке, руки-ноги целы, жить будете. Извините за беспокойство, просто я волшебница неумелая.

— Это что за чудо-юдо? — спросил Дедушка, всматриваясь в меня. – Что-то мне, девушка, лицо твое до боли знакомо.

— Говорят, вы – это я, - выдала я сенсационную информацию. – Правда, я не понимаю, как такое может быть, но мало ли какие чудеса бывают?

— И нечего удивляться, — сердито фыркнул Олень. – Между прочим, я – это тоже ты.

Мы с Дедом Морозом обратили свои взоры на Оленя. Выглядел он, прямо сказать, неважно. Нет, в целом он был очень красивый: весь золотой, с роскошными рогами, меж которыми искрились звезды, с крепкими широкими копытами. Но вот выглядел он истощенным, местами на его боках виднелись вмятины и царапины, словно позолота облезла. Заметно опавшие бока тяжело вздымались, а глаза были тусклые и усталые.

— Испугался? – устыдилась я. – Прости, я не нарочно…

— Ничего и не испугался, — насупился Олень. – Наоборот, обрадовался! Хоть отдышаться можно да подкормиться. Этот же старый хрыч мне отдыха вовсе не дает, загнал совсем…

— Это он про меня, — смущенно пояснил Дед Мороз. – Знаю за собой такой грех, увлекаюсь я, обо всем забываю…

— Ты бы песню выучил: «Ямщик, не гони лошадей», — со всей возможной язвительностью посоветовал Олень. – А то вот паду я от голода и перегрузок, и некуда тебе будет больше спешить…

— Да я понимаю… — виновато развел руками Дед Мороз. – Но вот как начну подарки раздавать – так и не могу остановиться.

— А вот я как раз хотела спросить, — вмешалась я, — какие подарки, кому? Новый Год уж неделю как закончился!

— А я круглый год их раздаю, — простодушно признался Дед Мороз. – И на Новый Год, и на 8 Марта, и просто так, на каждый день.

— Зачем??? – не поняла я.

— Ну как зачем? Мне процесс нравится. Люди поймают – радуются, счастливы, ну и мне от этой картины хорошо. Пока круг сделаю, всем подарки закину – глядишь, уже и снова тех, первых, пока одаривать. Да и новые адресаты за это время образовались, их тоже одарить поскорее хочется.

— А меня тебе одарить не хочется? – подал голос Олень, который старательно выщипывал из-под снега какую-то травку или мох прошлогодний. – Я ж твое средство передвижения, твой энергетический ресурс! Обо мне в первую очередь заботиться надо!

— А если ваш олень, ну, того… падет?! Действительно, как вы тогда будете подарки раздавать? – заинтересовалась я.

— Ну, сам в оглобли впрягусь, — неуверенно предположил Дед Мороз.

— А ты попробуй, — сердито буркнул пасущийся Олень.

Дед Мороз, кряхтя, с усилием поставил опрокинутые сани на полозья, водрузил свой мешок, взялся за оглобли и попробовал двигаться вперед.

— Ох… Тяжелые! – сокрушенно покачал головой он. – Неее, так я далеко не уйду. А еще ведь подарки закидывать надо, в мешок постоянно нырять. Я ж Дед Мороз, а не осьминог какой, у меня рук всего две.

— Ну то-то, вспомнил хоть, кто тут двигатель, а кто пассажир, — удовлетворенно отметил Олень. – Много ты без меня наволшебишь, как же…

— Да, и правда, Олень у вас замученный какой-то, — укоризненно сказала я. – Могли бы его почаще распрягать, отдых ему давать.

— А ты чего меня жить учишь? – строго глянул на меня Дед Мороз. – Сама не такая, что ли? Да я ж – это ты, сама говоришь! Ты тоже так живешь!

— Я??? – изумилась я. – Да вовсе я и не так живу!

— Так, так, — хладнокровно подтвердил Олень. – Тоже по жизни устраиваешь гонки по вертикали, летишь со скоростью света, всем помочь, всех выслушать, всякого ободрить стремишься, задачи непосильные для меня ставишь, а потом валяешься неделями, пока я снова силу набираю.

— Но погоди! – растерялась я. – Я же это не через силу делаю, а в свое удовольствие! Мне просто нравится так жить! Это же здорово – когда ты кому-то нужен, реальную пользу приносишь!

— Вот и я говорю! – с азартом подтвердил Дед. – Посмотришь, как там, внизу, подарок разворачивают – такой кайф! Словно тебе подарили!

— Разрешите мне вмешаться? – деликатно просочилось между нами Чудо, которое до сих пор как-то мялось в сторонке. – У меня одни вопросик есть: а что люди делают после того, как подарок развернули, порадовались?

— Ну… Не знаю. Наверное, используют, — предположил Дед Мороз. – Я это уже не вижу, у меня же скорость, я уже в другом месте нахожусь!

— Тогда еще один вопрос: а где ты их берешь, эти подарки?

— В мешке!

— А в мешке они откуда взялись?

— Дык это… Кто ж его знает? Всегда они там были и всегда есть, я и не задумывался.

— То-то и оно. Ты подарки, дедушка, сам производишь. По мере надобности. Вложил энергию – получился подарок. Отправил его – порадовал людей, и сам порадовался. Так?

— Так, так. Так оно и есть, — с довольным видом подтвердил Дед Мороз, разглаживая бороду.

— А ты, Снегурочка? Ты того же мнения?

— Ну да, — недоуменно подтвердила я. – А как иначе? Мне тоже радостно, когда всем хорошо.

— А чего ж тогда ты всю неделю валяешься, как будто тебя из розетки выключили? – задало коварный вопрос Чудо. – Таскаешься из угла в угол и ничего себя заставить делать не можешь. И это повторяется с завидной регулярностью!!!

— Не знаю… Наверное, предохранители перегорели, — попыталась отшутиться я.

— Вот я и говорю: не истощай свой энергетический ресурс! – повернул голову заметно приободрившийся Олень. – Когда предохранители летят – значит, в неприкосновенный запас залезла! Тебя и «выключает» на время, запасы энергии пополнить.

— Да, Снегурка, – подтвердил Дед Мороз. – Прав Олень-то. Так оно и есть. Я ведь твоя «подарочная» часть, которая внешнюю деятельность осуществляет.

— А я тогда что осуществляю? – недоумевающее спросила я.

— А ты – внутреннюю должна осуществлять, — подсказало Чудо. – Заботиться о себе, любить себя, баловать, давать себе отдых, позволять развлекаться и бездельничать. Словом, быть Женщиной. Снегурочкой! И не гнать лошадей! То есть оленей…

— Но я как-то привыкла жить в быстром темпе, — стала оправдываться я. – А то жизнь пройдет, а я так ничего и не успею.

— Если меня загонишь, жизнь гораздо быстрее пройдет, — «утешил» меня Олень. – Вы ж просто не пробовали снизить скорость. А через это такие чудеса пропускаете!

— Какие чудеса? – сконфуженно потер нос Дед Мороз.

— Попробуйте – увидите, — лаконично посоветовал Олень. – Кстати, я вполне восстановился. Можно меня впрягать и дальше подарки развозить.

Дед Мороз стал прилаживать оглобли, а я охотно полезла в сани. Как ни странно, было мне тепло. Видимо, теперь энергии Оленя и на внутренний обогрев хватало.

— Может быть, Снегурочка тоже хочет какой-то подарок? – подсказало Чудо.

— Да нет, — пожала плечами я. – Я и сама волшебная. Все, что надо, у меня есть. Или будет. Мне хорошо.

— А ты, дедушка? Себе-то хочешь что-нибудь подарить?

— Да моя работа и есть главный подарок! – ответил Дед. – Столько мне радости от нее, что чего ж больше желать-то? Со Снегуркой вот поближе познакомились, тоже сюрприз.

— А вы достаньте себе из мешка общий подарок, — посоветовало Чудо.

— И то дело! – обрадовался Дед Мороз. – А ну, Снегурка, полезли в мешок!

Нащупывать подарок было весело. Мы с хохотом достали коробку, распечатали – и очень удивились. Там была… соска-пустышка. Вот подарок так подарок!

— Это к чему же? – озадачился Дед Мороз.

— Сама в шоке! – радостно отозвалась я. – Вроде мне пустышки поздно употреблять, да и тебе ни к чему…

— Это мое! – важно сказал кто-то, и через край саней перевалился карапуз в красном тулупчике, белой шапочке с помпоном и белых же валеночках. Таким обычно изображают на картинках Новый Год. – Я – ваш Внутренний Ребенок. Совсем вы обо мне забыли! А мной, между прочим, заниматься нужно! Разрешать мне погулять, поиграть, подурачиться! И подарки я люблю! Дарите мне их почаще, заботьтесь обо мне, и будет у нас всех детская радость жизни!

И малыш, деловито запихав в рот пустышку, по-хозяйски устроился между мною и Дедом Морозом.

— Можешь считать, что заново родилась, — хохотнул Дед Мороз. – Вон, сидишь с пустышкой, жизнь изучаешь. С Рождеством!

— Наверное, Оленю тоже подарок нужен? – предположило Чудо.

Нам хватило полсекунды.

— Колокольчик! – хором сказали мы с Дедом.

— Отличный подарок, — одобрил Олень. – Принимается, одобряется, приветствуется. Звон этого колокольчика будет вам напоминать, что я есть, и обо мне надо заботиться. Я так-то неприхотливый, как все олени, но отдых и подкормка мне очень даже нужны. Иначе истощусь и помру, имейте в виду! И вы со мной вместе!

— А что нам-то делать, пока ты пасешься? – задумалась я.

— Откиньтесь на спину и обозревайте звездное небо, — посоветовало Чудо. – Знаете ли, созерцательность очень способствует уравновешиванию и отдохновению от мирских забот.

Мы с Дедом тут же уставились в небо. И правда, было красиво, величаво и торжественно. Вроде как медитация, только еще лучше. Даже музыка в душе возникала. В общем, подходящее занятие для остановки в пути!

— Ну, а теперь – можно и в путь, — одобрительно сказало Чудо, приладив колокольчик к шее гордо пританцовывающего на месте Оленя.

— Чудо, миленькое, спасибо! – спохватилась я. – А тебе, тебе-то какой подарок нужен?

— А я такой же, как вы! – весело ответило Чудо. – Для меня подарок – когда меня зовут и я случаюсь. Ведь если меня не позвать, как я приду? Никак! Так что ты мне подарок уже сделала.

— Может, с нами? – предложил Дед Мороз.

— Нет, не могу, — с сожалением ответило Чудо. – Слышу, меня уже в другое место зовут. Сегодня горячая пора, все ждут чудес, Рождество же!

— С Рождеством! – закричали мы Чуду, трогаясь с места.

Наш Олень теперь не мчался, а трусил неспешно. Поскрипывал под полозьями наст, мерцали в ночном небе звезды, и я вдруг поняла, что мы плывем высоко-высоко над Землей. Там, внизу, происходила своя жизнь. Люди куда-то шли, что-то делали, мирились, ссорились, плакали и смеялись, поздравляли друг друга с Рождеством, дарили подарки и ждали подарков.

Дед Мороз достал первый подарок и кинул его вниз, на Землю. Затем второй, третий… Я видела, как они попадали точно в руки адресату, как люди разворачивали эти подарки, ахали, радовались, а потом поднимали лица к небу, и от них исходило такое сияние, что просто глаза слепило. Как от Чуда. Наверное, это была Благодарность. И она превращалась в поток мерцающих звездочек, которые летели к нам, наверх, и окутывали наши сани звездным ореолом.

- Ох ты ж! Красотища-то какая! Как же я раньше такого Чуда не замечал? – потрясенно спросил Дед Мороз.

- Это потому что мчались как сумасшедшие! – обернувшись, разъяснил наш словоохотливый Олень. – Оно всегда так было! Раз ты Любовь вложил – она обязательно Благодарностью вернется, только успевайте принимать. Энергообмен, понимать надо!

- Господи, бывают же в жизни чудеса! – подивилась я. – Вот это Рождество!!! Такие откровения! Слава богу, я очнулась!

- Слава Богу, она очнулась! – услышала я чей-то посторонний голос. – Мариночка, Мариша! Ты как? Ты в порядке?

Я открыла глаза. Я возлежала на диване, а надо мной склонились встревоженные лица моих друзей.

- Все хорошо. Это просто мне шампанское в голову ударило. Посредством пробки! – разъяснила я. – Но это было чудесно, уж поверьте! Я такой подарок получила! Соску-пустышку. Я заново родилась, понимаете?

- Заговаривается? – озабоченно спросила Алка, нащупывая мой пульс. – Может, врача вызвать?

- Не надо врача. Чудо уже случилось, я выздоровела, — сказала я. – С Рождеством, ребята!



Автор: Эльфика

Я приостановилась. Новый год я и впрямь проревела. Только об этом никто, кроме меня, не знал. Так откуда же…

- Так я-то рядом был! В кармане шубы! Все слышал и даже частично видел!

- Кто это «ты»? – подозрительно спросила я, уставившись на брелок.

- Да посмотри же ты внимательно! – взмолился голос. – Я, я это говорю!

Тут я и впрямь разглядела, что чертик отчаянно подает мне знаки: машет ручонками, надувает и без того пухлые щечки и изо всех сил выпучивает глаза. Выглядел он так комично, что я невольно усмехнулась. Забавная игрушка…

- Я не просто игрушка, я инструмент! – обиженно сообщил чертик. – Меня использовать можно, между прочим!

- Ладно, — решила я. – Надо пойти домой и разобраться с этим пучеглазиком.

- Про «пучеглазика» я не услышал, — проинформировал чертик. – А домой – я «за». А то сразу «выбросить», «забыть»… Сумку не забудь, родная!

Я подхватила сумку и двинулась к родной квартире.

- Итак, приступим, — деловито предложила эта интерактивная фигурка, едва за нами захлопнулась дверь.

- Да погоди ты, дай хоть раздеться! – с досадой сказала я, не особо уже удивляясь тому, что выбрала такого странного собеседника. Впрочем, за неимением лучшего…

- Да лучшего для тебя и придумать невозможно, — сказал чертик. – По крайней мере, сейчас, когда все рухнуло…

- Откуда ты знаешь, что все рухнуло? – немедленно обозлилась я, кидая брелок на кухонный стол и начиная методично выгружать из сумки продукты.

- Так я же и есть тот подарок, который разбил тебе сердце!

Вот кто бы спорил… Что да, то да! А как бы чувствовало себя ваше сердце, если бы любимый мужчина (почти муж!) преподнес вам на Новый год дурацкий копеечный брелок для ключей, хоть бы и говорящий…

- Никакой и не «почти муж», все ты придумала, — тут же высказал свое мнение брелок. – «Почти мужей» не бывает. Да он и женихом-то тебе не был – предложения же не прозвучало?

- Я надеялась, что в новогоднюю ночь прозвучит, — созналась я. – Не случилось…

- И хорошо, что не случилось! – порадовался Пучеглазик. – Тем более что и ты теперь по-другому на все это смотришь…

- С некоторых пор – да, — мрачно подтвердила я. – Прозрение мне было. Так по-свински испортить мне праздник, которого я так ждала!!!

- Испортить? – удивился чертенок. – Да мы тебе жизнь спасли!

- Кто это «вы»?

- Твой бой-френд и его подарок. То есть я.

- Ну, знаешь! – возмутилась я.

…Нет, вы подумайте: ваш любимый мужчина за день до Нового года забегает к вам прямо на работу и радостно сообщает, что неожиданно уезжает на все праздники с друзьями в Домбай, на горных лыжах кататься, и вас, заметьте, с собой не зовет. А вместо ожидаемого новогоднего чуда в подарок на ходу сует вам дешевый брелок для ключей, поцелуй в щечку – и «до встречи, родная, счастливого Нового года!». А вы даже ответить адекватно не можете, потому что кругом коллеги, и вы еще ничего не сумели сообразить, и слезы подступают к горлу, и вообще… И вот это считать подарком?

- А представь себе, что он не уехал ни в какой Домбай. Вы встретили Новый год, он сделал тебе предложение, и подарил, скажем, кольцо с изумрудом, и ты согласилась…

- Ну, и..?

- Ну и мучилась бы всю жизнь! – напророчил мой собеседник. – Ведь если вспомнить все его привычки, то ты была у него далеко не на первом месте, согласись?

- Да уж, — не могла не признать я. – Это я как-то очень здорово осознала. Во втором десятке, между шахматами и баней… А в пятерке лидеров – работа, мама, собака, машина, спортзал. Правда, по телефону он мне 20 раз на дню звонит, контролирует, где я и что я. Но в остальном… Все-таки он своей жизнью живет. Я, можно сказать, по остаточному принципу.

- Вот-вот. Но тем не менее, он подарил тебе самый дорогой подарок, то есть меня! И уже за это стоит его поблагодарить.

- Вот уж спасибо так спасибо! – со всей возможной язвительностью сказала я, для убедительности взмахнув батоном колбасы. – Ничего дороже мне в жизни не дарили.

- Согласен, — подтвердил чертенок, не оценив моего сарказма. – Итак, поблагодарили, движемся дальше. Я тебе хочу сказать, что на каждое событие можно посмотреть с разных сторон. Если расценивать с точки зрения критики – конечно, все будет не очень хорошо, и даже совсем плохо! А вот если подойти с точки зрения подарочков…

- Это как? – уточнила я. – Тебе, можно сказать, пыльным мешком по голове, а ты – «ах, спасибочки, очень приятно»??? Ты мне это, что ли, назло говоришь?

- Именно так, — невозмутимо подтвердил Пучеглазик. – И тебе советую поступать так же. Что бы ни случилось – а для тебя это хорошо. Всем чертям назло!

- Ну-ка, ну-ка, — вдруг заинтересовалась я. – Разверни-ка мне эту концепцию! Вот черти – это разве хорошо? Ведь люди, говорят, по сути своей ангелы, и стремиться должны к Свету. А вы – нечистая сила, от вас надо подальше держаться.

- Ага, как же! – мигом развеселился чертенок. – Да вы без нас шагу ступить не можете! У вас тут как про зажигательную девушку говорят: «у нее чертенята в глазах пляшут», «черт, а не ребенок», «чертовски привлекательна». Скажешь, нет?

- Да, — признала я. – Говорят, причем с большим одобрением! А еще говорят «сам черт ему не брат» — это про отчаянных (кстати, по-моему, надо бы частицу «не» убрать!), «чем черт не шутит» — это когда тебя уговаривают что-то новое попробовать, и «не так страшен черт, как его малюют» — когда боишься, а делать надо. Ну, еще и про неприятности всякие: «черт меня дернул», «черт под руку толкнул», «послать ко всем чертям»…

- Вот я и говорю – хоть вы и Ангелы, а без черта никак не обходитесь. Кино, спектакли, книги!

- Ну да, и Пушкин про черта написал, «Сказка о попе и работнике его Балде»! – всплыло в памяти из моих детских книжек.

- А Гоголь, Гоголь! – мечтательно закатил глазки чертенок. – «Ночь накануне Рождества» — это ж просто волшебная песня. Как они там, с Вакулой-то, к царице за черевичками, а?

- Ну да, весело, — вспомнила гоголевский сюжет и я. – Только там Вакула, по-моему, вашего брата оседлал и как раз на нем и ездил?

- Хе-хе! А как же? Тут или ты черта оседлаешь, или он тебя, вариантов нет!

- Да ну? – весело изумилась я. – И что, на тебе тоже можно ездить?

- К вашим услугам, — скромно поклонился чертенок. – Во всяком случае, помочь тебе разобраться в твоих трудностях я готов. И научить тебя все рассматривать, как подарочки – тоже.

- Тогда давай! – вошла в азарт я. – Вот скажи мне, у меня 10 килограммов лишку по бокам – это подарочек?

- Обязательно! Греет, защищает, накормит в голодные времена! Если сядешь на диету, например…

- А если бы 10 кг недоставало, кожа да кости – это как?

- Хорошо! Легкость, гибкость, воздушность, сплошной подарок!

- А то, что живу в однокомнатной, и мне тут просто тесно – подарочек?

- А как же! Уборки меньше, и все пространство компактно уложено и насквозь просматривается.

- А если я в трехкомнатную перееду – тогда что?

- Простор для мысли, новизна впечатлений, новые повороты жизни и судьбы.

- Ох, и юлишь ты, черт! – погрозила ему пальцем я. – Ладно, давай дальше! Вот, предположим, я на милого обиделась, причем по делу. Это разве подарок?

- Ну а как же? – удивился чертик. – Повод задуматься, а хочешь ли ты связать жизнь именно с этим человеком. Заодно, к тому же, и обиды утилизировать поучишься.

- А если бы не обиделась, а молча все это проглотила?

- Тоже подарок! Считала бы себя такой ангельски-всепрощающей, благородной, кроткой, упивалась бы собственной добротой и жертвенностью. Это тоже приятное занятие!

- Слушай, ты меня как-то путаешь, — нахмурилась я. – У тебя получается, что все, что бы ни случилось, хорошо.

- А тебе больше нравится, когда все плохо? – поинтересовался Пучеглазик.

- Да нет, но есть же однозначно плохие вещи!

- Нету таких, — замотал головой чертенок.

- А болезни?

- Можно на работу не ходить, лежать в постели и предаваться томной неге.

- А если с температурой?

- Радоваться, что организм активно борется, изнутри все прогревает! Чай с малиной пить, малина – ненормировано!

- Хммм… Сомнительно, конечно, ну да ладно. Зарплату который год не повышают – это уж точно не подарок!

- А вот и подарок! Явный намек, что пора поискать новую работу. Если что-то не устраивает – значит, готова к чему-то другому!

- И смерть – подарок? Тут уж ты мне мозги не запудришь! Смерть – это всегда плохо!

- Для тех, кто остается – да. Страдают, переживают. А для тех, кто ушел – еще неизвестно. Ты ж не знаешь, как им там? Тем более что никому на Земле еще не удавалось миновать двух моментов – рождения и смерти. И то, и то следует расценивать как подарок!

- Ах, как ты вывернул! – подивилась я. – И ведь непонятно, что и возразить-то…Вот ведь черт!

- Спасибо за комплимент, — довольно ухмыльнулся мой мелкий собеседник. – Стараюсь изо всех сил. Гляжу, настроение у тебя повысилось. Здоровый блеск в глазах появился!

- Правда, повысилось, — с удивлением осознала я. – Так интересно же с тобой спорить!

- А ты, ангел мой дорогой, не бойся спорить, — посоветовал он. – С судьбой, с обстоятельствами, с ситуациями. Они с тобой случаются – а ты найди в них полезное зерно, прими подарочек и сделай по-другому – так, как тебе надо.

- А нельзя сразу как мне надо? Без поисков?

- Нельзя, — возразил Пучеглазик. – Подарок, он на то и дарится, чтобы пользу принести. Ты ж не хочешь, чтобы тебе раз за разом сердце разбивали?

- Не хочу, — подтвердила я. – Мне мое сердце дорого.

- Так и не терзай его тяжкими переживаниями! Тебе жизнь в подарок дали, а ты о всяких мелочах думаешь!

- Ты это о себе, что ли? – поддела его я. – Умничаешь тут, мелочь пучеглазая…

- Велика фигура, да дура; мал золотник, да дорог, — немедленно отбрил мой наезд литературно подкованный чертик.

- Без намеков, пожалуйста, — приказала я. – Так ты хочешь сказать, что мои одинокие новогодние каникулы – это тоже подарочек?

- А ты как считаешь?

Я ответила не сразу – думала. Еще утром я считала, что это просто невыносимо, и все праздники – псу под хвост. А теперь мне очень хотелось выписать на листок бумаги все негативные события, которые со мной когда-либо случались и даже через долгое время продолжали отравлять мне жизнь, и найти в каждом из них что-то полезное. Подарочек, так сказать! Мероприятие это, безусловно, требовало тишины, сосредоточенности и вдумчивости, и с этой точки зрения все складывалось как нельзя лучше.

- А я что говорил? – немедленно прокомментировал Пучеглазик. – Да ты порадуйся, что твой в Домбай укатил! А то бы сейчас то на телефон отвечала, то кормила его, то неслась куда-нибудь. А тут – столько времени для себя, любимой!

- Правда твоя, — не могла не признать я. – Слушай, а ты такой разговорчивый в честь праздничка или всегда?

- Я – твое «второе я», — доверительно сообщил Пучеглазик. – Со мной всегда разговаривать можно, и необязательно даже вслух.

- Мое «второе я» – чертенок? – не поверила я. – Но почему?

- Слушай, ну ты же умная женщина, должна понимать, — с укоризной ответил он. – Это – просто символ, чтобы не с пустотой разговаривать! На этом колечке мог болтаться кто угодно. Дракончик, ромашка, собачка, финтифлюшка какая-нибудь. А если болтаюсь я – так это значит, что именно такого подарочка тебе и не хватало! Я тебе добавлю огонька, энергии, драйва, перчика!

- Ну, спасибо, — сказала я – на этот раз вполне искренне. – Так значит, будем дружить?

- Будем. Мне, конечно, не очень нравится, что ты меня Пучеглазиком окрестила, но я, в принципе, уже привык.

- Отлично! – я мигом притащила ключи, сняла старый брелок – белого пластмассового котенка – и мигом прицепила Пучеглазика. – Вот видишь, я тебя признала, теперь мы с тобой неразрывно связаны и всегда будем вместе. По крайней мере, до конца этого года — точно.

- До конца года мы с тобой еще столько чудес натворим! – с воодушевлением пообещал мне Пучеглазик. – Это я тебе твердо обещаю.

- Но учти, я – не подарок, — честно предупредила его я. – У меня перепады настроения, депрессии, тяжкие сны, хвосты из прошлого, и все такое.

- Ничего, скоро ты забудешь об этой ерунде, — ничуть не испугался он. – И станешь ты, солнце, таким подарком, что каждый захочет тебя заполучить!!! Главное – не души своих порывов, делай то, что хочется.

- Ох ты ж! – восхитилась я. – Тогда за работу! Мне очень хочется отыскать подарки в том, что со мной происходило «до». А уж потом…

Я достала чистую тетрадку и ручку, расчертила лист повдоль и крупно написала слева – СОБЫТИЯ, а справа – ПОДАРОЧКИ.

- Счастливого Рождества! – пожелала я себе, Пучеглазику, домбайским горнолыжникам и вообще всем на свете. Такое уж у меня было лучезарное расположение духа!

Автор: Эльфика

История вторая

Бродила по белу свету Безумная Мечта. Она была настолько безумна, что никто не хотел с ней связываться. Она была ни на что не похожа, ни с чем не сравнима, ее трудно было даже словами описать…

- Глупец, ты растратишь свою жизнь в погоне за этой Безумной Мечтой, — говорили ему.

- Этого не может быть, потому что не может быть никогда, — вразумляли другие.

- Ты мог бы заняться делом и принести много пользы себе и людям, — утверждали третьи.

Но он был глух к чужим увещеваниям – его влекла Безумная Мечта, и он целенаправленно и неутомимо шел к ней.

- Безумец… — махнули на него рукой родные и близкие. – Ничего у тебя не получится. Простая логика подсказывает, что это невозможно.

Но он не верил им, он верил в свою Безумную Мечту.

Так был изобретен телевизор – невероятное устройство, передающее живое изображение и звук с помощью радиосигналов.


История третья

Жил-был на свете Мечтатель. У него было хорошее воображение, и он очень любил мечтать. Он собирал вокруг себя самые разные Мечты и фантазировал, как они сбудутся. Это было прекрасно, нереально, феерически!

Из-за своего увлечения Мечтами он любил уединение и часто пропускал какие-то важные события в своей жизни, не замечал возможностей, не ценил дружбы… Зато Мечты его становились все более красочными и разнообразными, и Мечтатель раз за разом погружался в них с головой.

Так он и не заметил, как пришла старость. И вот однажды он опомнился, оглянулся по сторонам, а там… Оказывается, за это время его друзья и знакомые меняли работу, строили дома, рожали детей, путешествовали по миру и делали еще много чего, а он… Все это как-то мимо прошло, оставшись лишь мечтами.

- Мечты! Что такое? Ведь я так любил вас, больше, чем кто-то другой! Почему же вы так и не сбылись???

- А ты ни разу не приложил усилий, чтобы перевести нас в реальность, — ответили Мечты. – Мы – всего лишь красивые картинки, если не подкреплены действием.



История четвертая

Юная, свежая, светлая Мечта пришла к человеку и попросила:

- Воплоти меня в жизнь, пожалуйста!

- Еще не время, — ответил человек, — я слишком молод для такой Мечты.

Через какое-то время Мечта вновь обратилась к нему:

- Теперь ты взрослый, воплоти меня, пожалуйста!

- Еще не время, — покачал головой человек, — надо сначала крепко встать на ноги.

- Ну что, пора? – поторопила его Мечта, когда он уже крепко стоял на ногах.

- Еще не время, — сказал человек, — надо детишек поднять, а уж потом…

- Может, сейчас? – спросила его Мечта на свадьбе его младшей дочери.

- Нет, нет, еще не время, — покачал головой человек. – Столько хлопот, дети, внуки, давай потом?

- Хорошо, потом, — вздохнула Мечта.

И вот человек вышел на пенсию и через какое-то время вспомнил о Мечте.

- Эй, Мечта, ты где? По-моему, пришла пора!

- Уже не время, — вздохнула старая, поблекшая, одряхлевшая и почти растаявшая Мечта. – Уже не время…



История пятая

Жили-были Человек и Мечта.

Она была чудесной, волшебной, неземной! Он думал о ней днем и ночью. Он страстно хотел ее. Он представлял во всех подробностях, как произойдет их первая встреча и что будет потом. Но он страшно боялся, что у него ничего не получится. Часто он думал, что недостоин ее. И еще он побаивался тех изменений в жизни, которые неизбежно случается, если Мечта станет зримой. А иной раз даже обвинял ее в том, что она – беспочвенная и ветреная. Не вслух, конечно — про себя. Ведь он все еще сомневался, а Мечта ждала…

Шли годы, а он так и не решился связать с ней свою жизнь. А потом она умерла. Мечты тоже умирают, знаете ли.

Он похоронил свою Мечту и остаток жизни провел, оплакивая ее безвременную кончину и свое безнадежное одиночество.

- Как жаль, что ты так и не сбылась, — вздыхал он, вспоминая свою Прекрасную Мечту.

- Как жаль, что ты так и не попробовал, — шепнула Несбывшаяся Мечта.



История шестая

У одного человека была Несбыточная Мечта. Такая Несбыточная, что все только пальцем у виска крутили:

- Ты чего, совсем уже «того»? Нашел, о чем мечтать! Это же невозможно! Несбыточная твоя мечта, несбыточная!

- Зато красивая! – любовался Мечтой человек. – Дерзкая! Смелая! Мне нравится!

- Но ты же никогда не воплотишь ее в жизнь! – говорили ему.

- Я буду к ней стремиться! – отвечал человек.

И он действительно стремился! Он делал все, чтобы приблизить свою Мечту, а поскольку не знал в точности, что именно может ее приблизить, то пробовал разное. Так он незаметно стал разносторонней личностью.

Он был уже глубоким стариком, а Мечта так и оставалась Далекой Мечтой. Но он ни о чем не жалел: в погоне за Мечтой он прожил яркую и насыщенную жизнь, многое преодолел, многого добился, и ему было о чем вспомнить! Он оставил после себя записи, документы, чертежи и вычисления – все, что он делал для своей заветной Мечты.

- Вот чудак, убил жизнь на Несбыточную Мечту, — шептались на его похоронах «доброжелатели». – Чего ради?

А Мечта, в которую он так верил и питал и верой, и делами, тем временем набрала вес, плотность и крылья. И через какое-то время уже другие люди сумели расшифровать его записи, понять вычисления, разобраться в чертежах и построить по ним аппараты. Так люди полетели к звездам.



История седьмая

Жила-была женщина, которая очень любила мечтать. Она мечтала везде и всегда: когда ехала в трамвае и когда готовила ужин, когда нежилась в ванне и когда стояла в очередях. Она мечтала о том, чтобы Мир стал чище, светлее, добрее, и чтобы в нем все относились друг к другу бережно и не делали другим больно.

- Мне нравится твоя Мечта, — шепнул ей Мир. – Я тоже мечтаю стать именно таким! Ты мне поможешь в этом?

- С удовольствием, — сказала она, — но я не знаю, как! Ведь многие уверены, что такой Мир может быть только в сказках.

- Расскажи им эти сказки, — попросил Мир. – Может быть, им понравится, и они тоже захотят сделать меня сказочным?

- Хорошо, — ответила женщина и стала писать сказки.

Прошло время, и действительно – многие люди прочитали ее сказки и тоже захотели сделать мир чище, светлее, добрее. Ей стали заказывать сказки на разные темы, и однажды один журнал попросил ее написать что-нибудь о Мечтах.

Сказочница с энтузиазмом взялась за дело – истории слетались к ней сами собой, как бабочки на ладошку. Работа шла легко, ведь она любила и умела мечтать, и ей было что рассказать о Мечтах. И тут…

Тут ее посетила новая Мечта, которой раньше не наблюдалось. Вдруг ей очень захотелось создать Блокнот-Мотиватор – книгу, которая поможет людям преодолеть Страхи, смести все преграды и найти путь к своей Мечте.

- Я назову его «100 шагов к Мечте», — решила женщина.

- Прекрасно! – одобрил Мир. – Мне очень нужны Мечтатели! Ведь если меня видят прекрасным, мне ничего не остается, как отражать эти представления!

…Этой женщиной-сказочницей была я. А Блокнот-Мотиватор – это моя очередная Мечта. И она, собственно, уже сбылась! Думаю, в сентябре вы уже сможете увидеть его в магазинах. Вы узнаете его по названию «100 шагов к Мечте». ПОМЕЧТАЕМ ВМЕСТЕ?

Ваша Эльфика

- Заслужила… Не заслужила… — раздался ворчливый голосок из-под елки. – Что ты все торгуешься, как на базаре?

- Ой! – вскрикнула Катерина, роняя конверт. – Что такое?

- Да не кричи ты, ничего страшного, я это, я, твой ангел!

Только тут Катерина заметила, что ангелочек, которого она поставила под елку рядом с Дедом Морозом и Снегурочкой, каким-то образом вспорхнул и теперь сидит на нижней ветке, меланхолично болтая ногами.

- Обычное новогоднее волшебство, — объяснил он, поправляя крылья. – Можем поговорить.

- А вы… вы – живой? – испуганно пробормотала Катерина, тараща глаза на ангела.

- Живее всех живых. Только в обычное время не свечусь почем зря. А сейчас – можно. Рождественская неделя!

- Скажите… А я, случаем, не рехнулась?

- Нет, вы только посмотрите на нее, — возмущенно всплеснул маленькими ручками Ангел. – Когда у нее все плохо, и чудес не происходит – сомнений в здравости рассудка не возникает. А когда случилось такое ма-а-а-ленькое чудо – это да, повод для вызова психушки. И что это значит?

- А что это значит? – растерялась Катерина.

- Значит, так и запишем: НЕТ ИСТИННОЙ ВЕРЫ В ЧУДЕСА. Так, робкая надежда… «А вдруг?». Выходит, обыденность тебе куда привычнее и милее.

- Ну так конечно, я же и живу в обычном мире, — стала оправдываться Катерина. – Тут все по накатанной происходит, как положено. Вот и привыкаешь…

- Кем «положено»? Кто это, интересно, так положил? – тут же спросил Ангел. – И кто тебе — лично тебе! – мешает жить в Мире Чудес?

- Это был один из моих заказов Деду Морозу, — схватилась за конверт Катерина. – Вот, просьба №1 – послать в мою жизнь Чудеса.

- Да посылали, — с досадой дернул крылышком Ангел. – Только ты их за Чудеса не сочла. Не разглядела и не приняла.

- Почему???

- Потому что ты смотришь только вперед, куда накатанная дорожка ведет. А все интересности, между прочим, происходят за пределами дорожки, за обочиной. Обочина и есть граница обыденности, если хочешь знать! В общем, пишу: ПРЕДПОЧИТАЕТ ХОДИТЬ ПРОТОРЕННЫМИ ДОРОГАМИ.

- Погодите, что это вы там пишете? – обеспокоилась Катерина.

- Отчет, — охотно пояснил Ангел. – Ты же просьбы Деду Морозу писала? Так я теперь тоже должен отчитаться в Небесной Канцелярии, почему ты подарками недовольна.

- Подарками? Да какие там подарки? – ахнула Катерина. – Если бы хоть что-то сбылось! А так – ну ничего ведь не было!!!

- Да ну? – не поверил Ангел. – А давай-ка по твоим пунктам пробежимся!

- Давайте, — воинственно сказала Катерина, вытряхивая из конверта разноцветные бумажки. – Вот, пункт №2. «Я получаю повышение по службе и занимаю должность старшего менеджера». Не сбылось!

- Формулировка неправильная, — отозвался Ангел. – Если бы ты написала «Я – старший менеджер», тогда – да. А так – ну сама вслушайся! «Я получаю…» Ну вот ты и получаешь… получаешь… получаешь… И еще долго можешь получать.

- Ах, вон оно что? – озадачилась Катерина. – Стало быть, неправильно записано, и в этом все дело?

- Не только, — покачал головой Ангел. – Скажи, кто занял это место?

- Лепехина.

- И что, как ей там?

- По-моему, не очень, — подумав, ответила Катерина. – Она теперь должна первой приходить, последней уходить, за все отвечает, а под Новый год, когда отчеты – так и по выходным на работу выходила. Аж осунулась вся, и муж бунтует.

- Так это, между прочим, и был подарок – сохранили тебя от переутомления и эмоционального выгорания. Лепехина-то покрепче тебя будет, и то… А ты ей все-таки завидуешь? – поинтересовался Ангел.

- Пожалуй, нет. Но… это же такая весомая прибавка к зарплате!

- Ах, так тебе денег надо было? Ну и просила бы увеличения доходов! А то «менеджер, менеджер»…

- А как они увеличатся, если я на старом месте? – не поняла Катерина.

- Да какая тебе разница, как??? Ты ж подарок просишь! П-О-Д-А-Р-О-К! А как мы его оформим, то наша забота, не твоя. Записываю: НЕ ДОВЕРЯЕТ ВЫСШИМ СИЛАМ!

- Ой, ну погодите! – жалобно попросила Катерина. – Ну что вы сразу ябедничать?

- Я не чтобы наябедничать, а чтобы работу над ошибками сделать, — укоризненно сказал Ангел. – В Деде Морозе ты разочаровалась и подарков в этом году просить не стала, но впереди рождественская неделя, и еще не поздно исправить это.. Так вот чтобы на этот раз – как следует.

- А, ну тогда ладно, — успокоилась Катерина. – Насчет доходов я поняла. Теперь дальше…

- Еще не все! – остановил ее Ангел. – А зачем тебе повышенные доходы?

- Ну как??? – озадачилась Катерина. – Для повышения уровня жизни, разумеется.

- А что ты хочешь повысить в своей жизни?

- Я? – глубоко задумалась Катерина. – Да мало ли что! Ну, одеться там, съездить куда-нибудь… Не думала я как-то над этим. Лишних денег-то все равно пока нет!

- А лишних денег и не бывает, — проинформировал Ангел. – Вселенная отпускает ровно столько, сколько нужно для удовлетворения твоих потребностей. А у тебя они более чем скромные! Вот и бюджет выделен соответственный.

- И что же делать? – в который уже раз растерялась Катерина.

- Как «что»? По крайней мере, решить, на что ты хочешь пустить эти «лишние» доходы! И неплохо бы посчитать, сколько денег потребуется для воплощения твоих задумок.

- А если очень много? – усомнилась Катерина.

- Для Вселенной «много» — не категория, — авторитетно заявил Ангел. – Запишу-ка я: НЕ ПРЕДСТАВЛЯЕТ СЕБЕ ИЗОБИЛИЕ ВСЕЛЕННОЙ. В ней, между прочим, всем всего хватает, чтоб ты знала.

- Хорошо, буду знать, — пообещала Катерина. – А вот еще… Я писала Деду Морозу свою самую заветную мечту. Как я встречаю самого лучшего мужчину в мире!

- Ну, уж это желание выполнено, причем неоднократно, — деловито сообщил Ангел. – В чем проблема?

- Как??? – опешила Катерина. – Как выполнено? Проверьте, это какая-то ошибка!

- Никакой ошибки. Мужчины были. 365 раз, каждый день по одному лучшему мужчине.

- А…а…а…где же они? – наконец смогла выговорить абсолютно сбитая с толку Катерина.

- Кто где, — пожал плечиками Ангел. – Ты же ни на ком из них не остановилась, не познакомилась, отношений не завела.

- Да я их вообще не видела! – чуть не плача, завопила Катерина. – Ангел, миленький, где они прятались?

- Да нигде они не прятались. Ехали с тобой в автобусе. Обедали в кафе. В магазине рядом продукты выбирали.

- Но откуда же я знала, что они – самые лучшие??? И что, все, что ли? Разве так бывает?

- Каждый мужчина – лучший в мире. По определенным параметрам. А ты не уточняла, какой для тебя будет самым лучшим. Ну вот, мы тебе на выбор и посылали. Стоит записать: МУЖЧИН В УПОР НЕ ВИДИТ И НЕ ЗАМЕЧАЕТ. Потому и одна до сих пор…

- Но пялиться на человека в упор – это невежливо!

- Зато очень вежливо посмотреть открытым взглядом, улыбнуться, перекинуться парой фраз, обменяться телефонами, наконец… А как, по-вашему, еще можно познакомиться???

- Ох, ну как же это я! 365 мужчин – и я ни одного толком и не разглядела! Ну я и дура слепая!

- Это был заказ? – невинно поинтересовался Ангел. — «Дура слепая» — к исполнению?

- Нет! Нет! – испугалась Катерина. – Это я так, просто по привычке…

- Так и запишем: ИМЕЕТ ДУРНУЮ ПРИВЫЧКУ СЕБЯ РУГАТЬ.

- Да что вы все пишете и пишете! Это не работа над ошибками получится, а целая кандидатская диссертация!

- Зато когда защититесь – это же другой статус, другой уровень жизни!

- Да, я вспомнила: у меня там было еще и желание неземной любви! Вот ее-то точно не случилось!

- Вот она-то как раз точно случилась, — возразил Ангел. – Неземная любовь – это по нашей части. Знаешь, как мы тебя весь этот год любили? Сколько раз удержали от опрометчивых поступков? Сколько раз оградили от нежелательных воздействий? Сколько раз подстраховали в критических ситуациях? То, что с тобой за весь год ничего плохого не случилось – наша работа. Да и то, что я здесь на ветке сижу и план кандидатской разрабатываю – разве не говорит о том, что Небеса тебя любят?

- Ну-у-у-у… Если честно, то я весь год в этом сильно сомневалась, — призналась Катерина. – Иногда даже сердилась.

- Выходит, я должен записать: НЕ УМЕЕТ БЫТЬ БЛАГОДАРНОЙ.

- Не пишите! Не пишите! – всполошилась Катерина. – Я же не нарочно, я просто не знала!

- Тем более надо записать, чтобы не забывала, — строго сказал Ангел. – Впереди рождественская неделя, самое волшебное время в году. Любые чудеса возможны в это время. Сейчас ложись спать, а утром найдешь под елкой свой главный подарок. Пока, и счастья тебе в новом году!

- Но я не хочу спать… — начала Катерина, и тут же почувствовала, что очень, очень хочет – буквально веки слипаются.

… Катерина проснулась и не сразу открыла глаза. Там еще оставались волшебные сны, которые она видела ночью – новогодние огни городов с высоты птичьего полета, заснеженные лесные елки, пляшущие зайцы, окно, распахнутое на ночном небосклоне, а в нем ангел, считающий что-то на древних бухгалтерских счетах… Ангел?

Катерина ойкнула, резко открыла глаза и приняла сидячее положение.

- Я же во сне с Ангелом разговаривала! – вспомнила она. – И так ясно, как будто на самом деле!

Она спрыгнула с дивана, где вчера так неожиданно уснула, и подбежала к елке. Ангелочек смирно стоял там, где ему и положено быть, искусная китайская поделка из кристаллического пластика. А рядом с ним… Рядом с ним тот самый конверт «Почта Деда Мороза», который так не оправдал надежд Катерины в прошедшем году.

- Дело прошлое, надо выбросить! – решила Катерина, взяла конверт в руки, и… Оттуда выскользнул листочек мелованной бумаги, на котором затейливой вязью были выведены строки.

- Что это? – изумилась Катерина, поднимая лист.

Она прочитала заголовок: КАНДИДАТСКАЯ ДИССЕРТАЦИЯ. А ниже было написано: Соискатель – КАТЕРИНА. Научный руководитель – Ангел-Хранитель. Ниже лист был расчерчен на две колонки, и в левой были скрупулезно перечислены все ошибки Катерины,

ПРЕДПОЧИТАЕТ ХОДИТЬ ПРОТОРЕННЫМИ ДОРОГАМИ
НЕ ДОВЕРЯЕТ ВЫСШИМ СИЛАМ
НЕ ПРЕДСТАВЛЯЕТ СЕБЕ ИЗОБИЛИЕ ВСЕЛЕННОЙ
МУЖЧИН В УПОР НЕ ВИДИТ И НЕ ЗАМЕЧАЕТ
ИМЕЕТ ДУРНУЮ ПРИВЫЧКУ СЕБЯ РУГАТЬ
НЕ УМЕЕТ БЫТЬ БЛАГОДАРНОЙ


- Записал все-таки! – ахнула Катерина. – Ну, Ангел!

Но была и правая часть листа. Она была девственно чистая, и только на верхней строчке был заголовок: ГЛАВЫ ДИССЕРТАЦИИ. А дальше тоже шли цифры.

- Ага! Я догадалась! – сообразила Катерина. – Я должна поставить опыты и попробовать делать все с точностью «до наоборот»! А потом получить результаты и описать, как они получились! Вот это да! Ну и год мне предстоит, интересно-то как!!!

Катерина опустилась на колени перед елкой и нежно прикоснулась к маленькому ангелочку, смирно стоявшему под елкой.

- Я не знаю, приснился ты мне или по-настоящему сидел вчера вечером вот на этой ветке! Но мне это неважно – я хочу верить в чудеса! Хочу и буду! Я сделаю работу над ошибками и напишу кандидатскую диссертацию. И стану кандидатом Волшебных Наук! И у меня впереди целая рождественская неделя, чтобы поблагодарить мир за этот чудесный подарок. Счастливого Рождества!

И ей показалось, что пластиковый ангел на миг стал живым, улыбнулся и помахал ей легким крылышком.

- Благодарю, — шепнула Катерина, прижимая к себе свое будущее Счастье.

Автор: Эльфика

Наутро супруги Юркины проснулись, посмотрели друг на друга и сразу вспомнили удивительный сон.
- А мне приснилось…
- И мне!
Не сговариваясь, они бросились к окну и действительно увидели невероятно красивую и яркую радугу.
- Райские Врата! – хором выдохнули Юркины.
- Так. Давай собираться, — деловито скомандовала Юркина. – Ты доставай чемодан, а я пока соберу деньги и документы.
- А зачем нам в раю деньги и документы? – удивился Юркин.
- А ты знаешь, как оно там устроено, в Новом Измерении? – парировала жена. – Лучше заранее все предусмотреть. Сам о себе не побеспокоишься – никто не побеспокоится!
- Это да, это конечно, — согласился Юркин и полез на антресоли за чемоданом.
Сборы надолго не затянулись: вскоре все необходимые вещи были упакованы в чемодан и две сумки.
- Нам это все точно понадобится? – с сомнением спросил Юркин.
- Это самое необходимое на первое время, — уверила его жена. – Потом, конечно, обживемся, а пока вот так.
- А одеваться как, по-походному? – уточнил Юркин.
- Да ты что! Мы же не на пикник собираемся, а в Райские Врата! Наденешь серый костюм и галстук, что я тебе на 23 февраля дарила. А я – красное платье и черные туфли. Это будет и строго, и нарядно.
Время от времени супруги выглядывали в окно посмотреть, не исчезла ли радуга. Она сияла по-прежнему, невзирая на хмурое серое небо.
- Ты бери чемоданы и иди заводи машину, а я нам бутерброды в дорогу сделаю.
- А нас там что, кормить разве не будут? Там, наверное, манна, амброзия и нектар, — вспомнил Юркин.
- Манка – вредно, нектар – не натуральный сок, а амброзия – вообще сорняк, — отрезала жена. – Хватит болтать, делай, что сказано.
На лестничной клетке Юркин встретил соседа Николая, который как раз запирал свою дверь.
- Тоже к Райским Вратам? – спросил Юркин.
- Не… я не к Вратам. Я в магазин. Такое событие, надо отметить! – жизнерадостно доложил Николай.
- Какое «отметить»? А вдруг не успеешь, попадешь к шапочному разбору?
- На фига в раю шапки? – хохотнул Николай. – Не, сосед, я на тот свет не тороплюсь! Я сперва в магазин…
Юркина неприятно царапнуло «на тот свет». Конечно, рай – хорошо и все такое, но ведь «на тот свет» — это, как ни крути, означает смерть на этом свете? Или не означает?
- Великий Переход, Великий Переход, — с досадой пробормотал Юркин. – Неужели нельзя без театральных эффектов? Почему бы не устроить рай на земле, если на то пошло? Каждому, так сказать, по потребностям…
Он вздохнул и повлек чемодан и сумки вниз по лестнице.
- Лапа, а как быть с телефоном? Отключать? Не отключать? – прижимая трубку к уху, тем временем озабоченно спрашивала Юркина свою ближайшую подругу Нелечку. – И вообще – вдруг, пока мы там у Райских Врат толкаться будем, нам тут квартиру обворуют? Что делать-то?
Нелечка не знала, что делать и ничего умного посоветовать не могла, она и сама была в растерянности. Здесь у нее была квартира в престижном районе и высокий покровитель Сидор Степанович, а там? Полная неизвестность и неопределенность. В Рай, конечно, хотелось, но…
Наконец, сели в машину.
- Давай скорее, а то в пробку попадем! – нервно сказала Юркина. – Не одни же мы такие умные, небось, все в Рай торопятся. Вот увидишь, у Райских Врат сейчас уже полгорода толпится, еще придется в очереди стоять.
Но, как ни странно, особо напряженного трафика не наблюдалось. То ли народ еще не осознал, то ли, как Юркины, вдумчиво собирался, то ли, как сосед Николай, решил сначала отпраздновать… Как ни странно, в обратном направлении, то есть в город, движение было куда более оживленным.
- Не понял, откуда это они с утра пораньше? – озадаченно пробормотал Юркин.
Как только выскочили за город, сразу увидели Райские Врата во всей красе. Они были установлены прямо под радугой, раскинувшейся в чистом поле, и сияли так, что глазам больно было. Но вот что странно: никакой многотысячной толпы рядом не наблюдалось. Нет, народ, конечно, был, но совсем не так много, как следовало бы предположить. Поодаль, у дороги, было припарковано десятка три машин, и Юркин свернул туда же.
Доставая из багажника чемодан, они увидели мужчину, который как раз шел от Врат к своему автомобилю.
- Привет, земляк! – обратился к нему Юркин. – Ну как там?
- Что «как там»? – задумчиво уточнил мужчина.
- В смысле, как там Великий Переход? Уже пропускают?
- Да пропускать-то пропускают, — пожал плечами мужчина. – Вопрос, нужно ли? Вы чемоданы-то с собой не тащите, сначала сходите, посмотрите!
- И то верно! – обрадовался Юркин. – Милая, пойдем, поглядим, что и как, а потом уж… А ты, земляк, почему в обратном направлении движешься? Забыл чего?
- Может, и забыл. А может, и не знал, — мужчина выглядел слегка растерянным. – Продумать надо. Осмыслить.
- Надеюсь, там ничего страшного нет? – обеспокоилась Юркина. – Документы требуют?
- Нет-нет, ничего не требуют. Вы и правда сходите, посмотрите. Там не сразу Переход осуществляется, сначала демо-версия. Все покажут, все расскажут, а вы потом сами решите, сейчас пойдете или потом когда-нибудь.
- А что, и так можно? – удивился Юркин.
- Да по-всякому можно, — отозвался мужчина. – Нет, вот подумать только: я всю жизнь ждал этого Перехода, гору специальной литературы перелопатил, столько тренингов прошел, медитировал, йогой занимался! Теоретическая подготовка – будь здоров! А вот коснулось практики, и… Ладно, что я вам каркать буду? Может, вам этот Переход – раз плюнуть. Короче, удачи! А я поеду, мне подумать надо.
С этими словами он плюхнулся в свой автомобиль и отправился назад, в город. Юркины, остолбенев, проводили его глазами в полном молчании.
- Милый, я боюсь! – пискнула Юркина.
- Бояться нечего! – наставительно ответил Юркин. – Насильно никто не загонит. Говорят же тебе, демо-версия имеется! Вот пойдем и посмотрим. Там еще очередь, наверное, занимать придется.
У Райских Врат, против ожиданий Юркина, очереди не было. Слонялся народ – это да, но при приближении Юркиных все поспешно расступались, освобождая дорогу. У самых Врат уже приветливо махало рукой то самое световое существо, которое было во сне. Или, может, не то, но очень похожее.
- Добро пожаловать! – приветствовало существо. – Вы хотите совершить Великий Переход сразу или желаете, чтобы вам продемонстрировали ваши новые возможности?
- Конечно, возможности! – быстро сказал Юркин. – Правда, дорогая? Надо же понимать, куда мы намерены переселиться!
- Конечно-конечно! – бодро согласилось существо. – Мало кто готов перейти не глядя. Надо посмотреть, обдумать…
- А грешников в Рай пускают? – с опаской спросила Юркина.
- Эээ… видите ли… у нас тут не существует понятий «грех» и «грешник», — разъяснило световое существо. – Пройти могут все, но каждый сам решает, готов он или не готов.
- А как мы поймем, что готовы? – напряженно уточнил Юркин. – Нужны какие-то специальные знания, или как?
- Нет, знания тут вряд ли помогут. Понять умом это невозможно, можно только почувствовать. Душа запоет, сердце подскажет – как-то так.
- Тогда хорошо, — успокоился Юркин. – Тогда давайте уже перейдем к делу. Представьте нам, пожалуйста, демо-версию!
- Прошу к калитке, — пригласило существо. – Только проходить по одному – такое условие. Не беспокойтесь, я буду с вами.
Оказывается, в воротах была еще и калитка, которая сейчас распахнулась, и Юркин мужественно шагнул в нее первым.
Что он ожидал увидеть? Наверное, какой-нибудь прекрасный город, с висячими мостами и причудливыми строениями, над которыми бесшумно и плавно передвигаются летательные аппараты. А может, ангелов, играющих на арфах некую космическую симфонию? Впрочем, неважно: ничего такого там не было.
- А это точно Рай? – растерянно спросил Юркин, озирая бескрайнюю голую равнину невнятного серого цвета.
- Абсолютно точно, — подтвердил его провожатый.
- Но здесь же ничего нет! То есть вообще ничего!
- Разумеется. Так и должно быть. Старый мир остается по ту сторону, а здесь каждый строит новый мир – так, как он его видит. С нуля. С чистой страницы.
- Простите, но это же нонсенс! – в замешательстве уставился на него Юркин. – Как можно в одиночку построить целый мир? Озеленение, коммуникации, инфраструктура… На это не то что жизни – сто жизней не хватит! Да и потом: я же не строитель, не садовник… Я ничего этого не люблю и не умею!
- Но что-то же вы умеете? В чем-то же вы Творец? Ведь вы же очень часто говорили, что мир несовершенен, несправедлив, что многое в нем надо бы изменить! Неужели вам никогда не хотелось сделать все самому – так, как вы считаете нужным? Построить свой собственный Рай?
Хотелось ли ему? Да конечно, хотелось, только давно, когда он был еще молод и полон романтических бредней. Тогда он еще был уверен, что каждый – кузнец своего счастья, и что у всех равные возможности, и что уж он-то обязательно пробьется и построит свой рай-на-земле! И ведь построил: карьера, квартира, машина, семья, дача – все, что нужно для счастья. Вот только от этого в окружающем мире не стало меньше ни подлости, ни пошлости, ни воровства, ни мздоимства, ни мутных политических личностей, которые вечно что-то там крутили-вертели, как наперсточники на рынке… Он давно уже научился абстрагироваться от этого: это ваш мир, а мой – вот он, я толерантен к вам, а вы, уж пожалуйста, не лезьте ко мне. Столько лет строил, и теперь что же – все бросить и снова с нуля начинать?
- Я не смогу ничего построить, — упавшим голосом сказал Юркин. – Если хотя бы лет на двадцать раньше… А теперь — силы уже не те. И, если честно, страшно.
- Новое всегда страшно. Но недаром же люди говорят: «глаза боятся – руки делают».
- Во мне не осталось ничего творческого, — признался Юркин. – Понимаете, я слишком долго жил по правилам и по привычке. Рутина… быт… словом, сплошные шаблоны. Я думал, Райские Врата – это пропуск в справедливый мир, который создал для нас сам Творец.
- Так в этом и есть суть Великого Перехода! – с жаром сказало световое существо. – Теперь каждый сам себе Творец и может творить миры. Эти миры будут соприкасаться, частично накладываться друг на друга, взаимопроникать, смешиваться… Представьте себе это буйство красок и звуков, разнообразие комбинаций! Неужели вам не интересно?
- Не знаю, — устало ответил Юркин. – Подумать надо. Ведь Переход – это же не одномоментно? В том смысле, что к Вратам всегда можно вернуться?
- Время у вас есть, — подтвердил провожатый. – Для этого и демо-версия, чтобы каждый мог сам определить степень готовности.
- А если кто-то так и не будет готов? Те, кто не захотят переходить – умрут, да?
- Зачем? – удивилось существо. – Нет, конечно. Будут жить, как и жили, долго и по возможности счастливо, весь свой отпущенный срок. Далеко не всем нужен Великий Переход, это же понятно.
- Ага, значит, все-таки сортируете? – горько усмехнулся Юркин. – Отделяете зерна от плевел?
- Да ради Бога! – всплеснуло руками световое существо. – Кому это надо – сортировать? Сами сортируетесь. Сами делаете выбор и принимаете решение. Причем никто вас с этим решением не торопит. Можете через какое-то время снова вернуться, посмотреть, оценить силу своего намерения. Возможно, за это время вы вспомните, в чем вы проявляете себя Творцом, и вам захочется воплотить в жизнь какие-нибудь идеи.
- Пожалуй, я так и сделаю, — решил Юркин. – Сейчас я переходить просто не готов.
- Как и многие другие, — утешил его провожатый. – Идемте, там вас уже жена ожидает.
В глубокой задумчивости Юркин вернулся в привычный мир, напоследок еще раз бросив взгляд на серую равнину. Идей не возникло, и он, вздохнув, шагнул за калитку.
Пока шли к машине, он рассеянно слушал взволнованный голос жены:
- Представляешь, ничего ведь нет, ни-че-го! И он мне говорит: обустраивайтесь, воплощайте! А я и так всю жизнь пахала, как лошадь, почему это я должна снова горбатиться? Чего ради? По мне, если уж Рай, так благоустроенный, чтобы можно было отдыхать и наслаждаться.
На подходе к стоянке пришлось переждать: туда как раз подъехала машина, откуда стремительно выскочил мужчина с гитарой.
- Тю! Да это снова ты, земляк! – удивился Юркин, опознав в нем любителя тренингов, с которым они беседовали по приезду. – Ты ж, вроде, подумать хотел?
- Да вспомнил по дороге, — возбужденно заговорил мужчина. – Я ж когда-то пел и на гитаре играл, как бог. Песни сочинял! Потом как-то забросил. А сейчас снова пришло – слова сами льются, в строчки складываются. Вот, заехал домой за инструментом – хочу еще раз попробовать.
- А вы свой мир песнопениями собрались строить? – скептически поджала губы жена Юркина. – Соловья-то баснями не кормят, а попрыгунья стрекоза лето целое пропела – помните, что с ней случилось? Между прочим, народная мудрость!
- Ага, — подтвердил мужчина. – Только это же мудрость старого мира. Там, за Райскими Вратами, все по-другому устроено. Там не важно, что ты знаешь – важно, что чувствуешь. Не ум, а душа, понимаете? Говорят, там неважно, в чем ты Творец – главное, чтобы проявлялся. Хочешь – строй, хочешь – пой, хочешь – рисуй или из пластилина лепи, а то и прямо из ничего образы материализуй, если получится. Главное, чтобы представлял, какой мир хочешь построить.
- Так ты же вроде не представлял? – спросил Юркин.
- Теперь уже начинаю, — бодро заявил мужчина. – Ладно, я побежал, а то меня творчество распирает! Удачи вам!
Юркин посмотрел ему вслед с легкой завистью.
- Давай скорее в город поедем! – потребовала жена. – Дома столько дел, а мы тут прохлаждаемся.
Юркин хмыкнул и пошел к машине. Уже открывая дверцу, он взглянул на Райские Врата, и… На какую-то секунду они перестали отчаянно сиять и стали совершенно прозрачными, и взору Юркина открылись чудные города с воздушными виадуками и удивительными зданиями, с висячими садами и летательными аппаратами… Но прежде, чем он успел хотя бы ахнуть, видение исчезло.
Юркин вырулил на трассу и включил радио.
«Чтобы успешно совершить Великий Переход – нужно ощутить себя Великим Человеком, — вещал голос из приемника. – Райские Врата открыты для всех, но жить по ту сторону смогут только те, кто осмеливается творить. Ведь новый мир может создать только Творец, и это единственное условие для Великого Перехода».
- Не грусти! Я тебе сейчас такой пирог сотворю – пальчики оближешь! – пообещала жена.
«А ведь все мы в чем-то творцы, — вдруг подумалось Юркину. – Надо только вспомнить, в чем именно. Хорошо, что время еще есть!».

Автор: Эльфика

Не знаю, смогу ли я объяснить свои ощущения словами, но если в общем – я как-то растерялась. Вроде бы все делала осознанно и не с бухты-барахты, продумывала и планировала, ощущала себя прямо капитаном на мостике, а вот свершилось – и как будто оказалась в утлой лодчонке, со щелями и дырами, все такое шаткое, ненадежное, того и гляди ко дну пойду вместе с этой посудиной. Тревожно, а где-то и страшно!

Я даже застонала от этой невыносимости бытия, и какая-то чайка, проносясь мимо, ответила мне протяжным криком. Словно посочувствовала… Не пойму, чего мне хотелось – не то поплакать, не то пожаловаться, не то совета спросить, только не у кого было. А я-то думала, что научилась ориентироваться в житейском море, что знаю все карты, лоции и подводные рифы. Может, так оно и есть, но тогда откуда тревога? Чего я мучаюсь?

В следующий момент я краем глаза заметила, как сбоку мелькнула какая-то тень, и тут же раздался голос:

- Пожалуй, я здесь приземлюсь. Не напугала?

На соседний валун присела женщина. Откуда она взялась, я не заметила, вроде бы по берегу никто и не шел… Странная она была – одета во что-то слишком легкое для такой промозглой погоды, да еще и чисто белое. Испачкается ведь о камень… Лицо у нее было смуглое, загорелое, а глаза быстрые и черные. Ну вот, посидела в одиночестве, называется…

- Я не смогу уделить вам много времени, поэтому спрашивайте, — сказала странная женщина.

- Не поняла? – в замешательстве переспросила я.

- Задавайте свои вопросы¸ — нетерпеливо дернула плечом она. – Я готова.

- У меня нет к вам вопросов, — холодно сказала я. – Я вообще пришла сюда посидеть в одиночестве, подумать, с морем пообщаться.

- А как, интересно, море с вами пообщается, если вы не знаете его языка, а оно не говорит по-вашему? Я – посредник. Считайте, что я – Посланец Моря. Учтите, другого не будет.

М-да, странная женщина, даже более чем…

- Ну, ты тоже явно не стандартный экземпляр, — насмешливо окинула она меня взглядом. – Мало кто в такую шальную погоду медитирует на волны, пытаясь разобраться в себе.

- Откуда вы знаете? – нахмурилась я.

- Знаю. Я же Посланец. А ты учись доверять миру, он ведь разговаривает по-разному, иногда через совершенно незнакомых персонажей. И чем меньше вы знакомы, тем больше пользы.

- Почему?

- Потому что взгляд непредвзятый. С чистого листа.

Странная женщина говорила странные вещи, но отнюдь не бессмысленные. Я любительница Ричарда Баха, Паоло Коэльо, а эта женщина словно выпорхнула из их книг. Может быть, поэтому я и решилась…

- Ладно, давайте поговорим. Посмотрите своим непредвзятым взглядом… Со мной вот что случилось. Какое-то время назад я вдруг почувствовала непреодолимое желание творить. Ну, в смысле творчеством заниматься. Я в это погрузилась с головой. Сначала сама, потом все семейство заразила. Это такое упоение было – словами не описать!

Я даже задохнулась от нахлынувших воспоминаний. Да, в самом начале так оно и было – парение и творение, свобода и восторг. Не то, что теперь…

- Ну вот. А в какой-то момент я поняла, что то, что было «до», мне уже не интересно. Я свою работу всегда любила, и сейчас люблю, но я ее словно переросла. Понимаете?

- Понимаю, — кивнула она. – Юнга когда-нибудь становится матросом, а матрос может впоследствии стать боцманом или капитаном. Так что понимаю.

- Да! И у меня было ощущение, словно я чему-то научилась и поднялась на следующую ступеньку, — подтвердила я. – И вот пришел момент, когда нужно было выбирать, работа или творчество. Это потому что по времени я уже не успевала, рвалась надвое. Я выбрала творчество, уволилась, пошла в свободное плавание. И тут началось…

- Естественно, началось! – развеселилась она. – Когда кончается что-то старое, всегда начинается что-то новое. Приливы-отливы, сезонные циклы, времена года, жизнь-смерть, и все такое. Ну, так поздравляю, интересные времена наступили!

- Спасибо… Наступили-то наступили, только вот непоняток много, — пожаловалась я. — Раньше было проще – я четко видела цель и шла к ней, а теперь… Ну, это как будто только зашла в воду, и очень тяжело сказать, какая в этой реке глубина, течение, куда меня вынесет? Хочу я плыть сама или на лодке? И еще много вопросов.

- Новорожденный ребенок проходит подобный опыт с первой минуты своей жизни. Все непонятное, незнакомое, неизведанное… Только научился ползать — уже ходить пора. И сколько раз шлепнешься, пока научишься, и больно будет, и синяки, и шишки. А ты как хочешь, ходить самостоятельно или всю жизнь в коляске ездить?

- Вы полагаете, я – новорожденная? — я уставилась на нее с неподдельным интересом.

- Не полагаю. Вижу. В определенном смысле – да. Ты встала на ноги! Теперь надо учиться ходить.

– Это вы к тому, что все для меня в новинку, и пока не попробую – не узнаю?

- Это удел всех первопроходцев. Ребенок, ученый, капитан корабля – каждый делает свои открытия, начиная с нулевой отметки. Главное – двигаться.

- Но куда??? Я внимательно смотрю, пытаюсь почувствовать, увидеть знаки, чтоб понять куда идти. Но я их не вижу! А раньше видела…

- Может, в этом новом пространстве приняты другие знаки?

- А откуда я узнаю, какие они?

- А откуда это узнавали те, кто впервые выходил в открытое море?

- Наверное, наблюдали, примечали, сравнивали…

- Ну вот! Наблюдай, примечай, сравнивай. Или придумывай знаки сама.

- Сама? Да кто я такая, чтобы придумывать знаки?

- Я не знаю, кто ты такая. Может, птица. Может, лодка на берегу. Может, матрос, списанный на берег. А может, сам океан. Ну и кто ты?

Я не знала, что мне отвечать. Странная женщина задавала странные вопросы. Действительно, а кто я?

- Ну, наверное, прежде всего, я – человек… — неуверенно начала я. – Как и вы, как и все.

- Я – человек? – удивилась странная женщина. – Да с чего ты взяла? Просто сейчас у меня тело человеческой формы, потому что так удобно.

- А кто вы на самом деле? – озадаченно спросила я.

- Я есть Бог, — просто сказала она и совсем по-птичьи склонила голову набок, искоса наблюдая за моей реакцией. Мне сразу вспомнилось из песни «что ж ты, милая, смотришь искоса, низко голову наклоня…», вот оно, оказывается, как выглядит. – Когда-то я была человеком. Пока не эволюционировала.

- А давно вы… эволюционировали? – осторожно спросила я, прикидывая, насколько она нормальна и стоит ли ей вообще перечить.

- Раньше, чем ты. Я уже прошла «ползунковый период», научилась ходить и даже парить. А ты еще в начале пути. Ты есть Бог. Очень юный, но все равно – Бог. Разве ты еще не поняла?

- Не-а… — энергично замотала головой я. – Какой из меня Бог, вы что? Я и как человек-то совершенно растеряна. Все шатко, зыбко, тревожно. Во всем сомневаюсь. Никакой ясности, сплошной туман.

- Нормально. Материал для сотворения собственного мира. Потом отделишь свет от тьмы, твердь от хляби. Технология отработана.

- Да какая там технология? – махнула рукой я. – Какое «отделишь»? Я даже цель-то не могу определить, не то, что в деталях разобраться. Я не Бог, нет. Я всегда на него полагалась и получала помощь. Собственно, он меня и направил на тот путь, которым я сейчас иду. Но у меня впечатление, что больше он мной не руководит. Ни направления, ни подсказок, ни знаков.

- Значит, выросла, — пожала плечами она. – Сколько тебя можно за ручку водить? Другие малыши на подходе, им требуется водительство, а тебе пора в самостоятельное плавание.

- В самостоятельное плавание… Знаете, у меня такая картинка: набежала высокая волна, захлестнула меня, и я пока барахтаюсь, пытаюсь всплыть и забраться на доску для сёрфинга, чтоб понестись по волне… Но пока только барахтаюсь…

- Надо же, барахтается она, вот артистка, — хихикнула странная женщина. – Зачем же так напрягаться? Не приходило в голову, что есть другие способы передвижения?

- Не приходило… Трудно одновременно и тонуть, и рассуждать, — сердито сказала я. Я действительно капельку разозлилась – а чего она надо мной смеется???

- А не надо рассуждать. Надо перестать барахтаться.

- Так утону же!

- Если не выберешь утонуть – не утонешь. Стань рыбой. Или дельфином. Или морской звездой. И плыви! А когда захочешь летать, стань бабочкой, птицей, облачком. Ты можешь стать морем или небом, любой подходящей средой, и тогда ты найдешь опору в самой себе. Выбери то состояние, которое лучше всего подходит для текущего момента.

- Как?

- Просто. Начни думать, чувствовать, ощущать, как другое, и ты на время станешь им. Все по-сказочному!

- Я тоже пишу сказки, — неуверенно улыбнулась я. – Конечно, фантазия – это здорово, но…

- Почему «но»? – «и»! И используй ее для Творения! Хватит ждать, пока тебе подскажут цель, да и зачем она тебе? Твори, как творится! Может, пробовать разные способы Творения – это и есть цель?

- Знать бы наверняка…

- Ну ты и приземленная, — снова хихикнула женщина. – Ладно, так и быть, будет тебе знак. Смотри на море – там сейчас парус появится.

- Парус? – я напряженно стала всматриваться вдаль, лихорадочно прикидывая, насколько это вообще возможно – ранней весной, да при таком ветре.

Совсем рядом захлопали крылья, в небо с шумом взмыла чайка и закружила надо мной. Я резко обернулась – и обомлела: на камне никого не было. И берег был пуст. Странная женщина исчезла так же загадочно, как и появилась. Я ожесточенно потрясла головой. Чайка насмешливо крикнула, заложила лихой вираж и рванула в открытое море.

Никакого паруса на горизонте не было, да и быть не могло. Как и странной женщины-чайки. Привиделось, почудилось. Это все моя фантазия.

- Это все моя фантазия, — твердо сказала я. А потом встала и начала указательным пальцем рисовать на фоне моря белый парус. Ведь если у меня такая богатая фантазия, что я материализую себе собеседниц, что мне стоит нарисовать знак? Да раз плюнуть!

- Я – Творец, — сообщила я морю. – Моя цель – творение во всех его аспектах. Я еще не многое умею, но я быстро учусь.

- Шшшшшутишшшшь, — прошелестела волна.

- Не шшшшуршшшши! – посоветовала я на языке моря.

– Видишшшшь? – не унималась волна.

Я видела. На горизонте отчетливо маячил, качался на волнах белый парус. Невозможный и нереальный, которого совершенно не должно бы здесь быть. Знак, который я только что сотворила сама.

Наверное, я и правда меняюсь. Эволюционирую, как сказала моя знакомая чайка (то, что чайка и женщина – одно и то же творение, я теперь не сомневалась). Через какое-то время меня тоже станут считать «странной женщиной». Но я к этому, пожалуй, готова. В крайнем случае, прикинусь на время черепахой, рачком-отшельником или даже каким-нибудь пеньком. А может, прилечу белой чайкой к какой-нибудь растерянной девочке, чтобы рассказать ей, что она – Бог, и ей пора творить свои миры.

Автор: Эльфика

- Да, Ангел, ты прав. Действительно, Творец был милостив ко мне всю жизнь. Если и случались в ней трудные времена, я всегда знал, что это лишь «выпускные экзамены» перед переходом в старший класс жизни. Я сдавал их с полным доверием Учителю, и продолжал свой жизненный путь дальше. Рядом со мной всегда были любимые, близкие, друзья, с ними трудности переживались легче. Я прожил счастливый век, нечего сказать. Только есть у меня одно единственное горькое семя на душе… Темное пятнышко, которое не даст мне покоя и в Раю.

Моя мать забеременела мною сразу после свадьбы. В планах у них с отцом было свадебное путешествие, потом покупка дома и только через год-два пополнение семейства. Но жизнь распорядилась по своему, и в мамином теле зародилась будущая жизнь. Мама, совсем молодая женщина, поначалу испугалась. Она не хотела даже думать обо мне, как о частице жизни, отвергала саму мысль о моем появлении на свет. Прошло 5 долгих недель, прежде чем моя любовь и тепло пробились к ее душе через преграду из страха и неуверенности. В один прекрасный момент, мама вдруг почувствовала, что я живой, заплакала и поняла, что любит меня, и хочет моего рождения. С этой минуты и до последнего ее вздоха, она была мне нежной и любящей матерью.

Но эти пять недель отвержения не дают мне покоя. В самые радостные моменты моей жизни, они червоточиной прятались в глубине души.

Ангел вытер сочувственную слезу:

- Я хочу сделать тебе подарок, праведная душа. Вот посмотри вниз с этого облака. Там стоят три группы. В первой пары, которым суждено родить здоровых детей. Сейчас души, которые ждут перерождения выбирают из них себе родителей. Во второй пары, которым для закономерного течения их жизни, придется пройти через тяжкое испытание — рождение больного ребенка. Это не наказание, не вина. Это духовный опыт, который необходим им, чтобы пройти свой Путь и исполнить свое Предназначение. Они сильнее других, в них заложен великий потенциал любви, который так необходим тем деткам, которым предстоит прожить свою жизнь в теле больном и убогом. А вот на третью группу обрати внимание. Там стоят родители, судьба которых потерять ребенка до рождения. Они избранны драгоценным сосудом для таких как ты. Для тех, кому нужно исправить только маленькую часть своей миссии, доделать какую-то мелочь. Они приходят в нижний мир в виде потенциала зарождающейся жизни, отдают свою любовь и тепло своим потенциальным родителям, и покидают их, так и не встретившись. Это мой подарок — выбери себе родителей, спустись, и проживи те пять недель в любви и ласке, а я буду ждать тебя здесь.

Душа слушала не внимательно. Пока Ангел рассказывал о судьбах людей, стоящих под облаком, она не могла оторвать глаз от одной пары. Женщина была, будто сотканная из лучей веселого весеннего солнца, а мужчина такой уверенный и надежный, как поросшая радостной зеленью скала. Они с надеждой смотрели в небо, будто зная, что душа будущего их ребенка выбирает себе родителей, пытались высмотреть ее в облаках.

- Нет, Душа, не эти. Посмотри их судьбу. Тебе не к ним.

Душа присмотрелась внимательнее и увидела что ждет эту чудесную пару…

Через девять месяцев у них родиться долгожданный ребенок. Девочка. Уже в роддоме станет ясно, что ребенок тяжело болен. Паралич всех конечностей, тяжелое поражение мозга. Ни минуты не задумаются родители над предложением отказаться от малышки. Посвятят всю жизнь уходу за безнадежным инвалидом. Свою жизнь и жизнь старших детей, детство и юность которых закончится в тот день, когда комочек, вызывающий острое сочувствие, принесут домой из больницы. Папа сломается первым. Бесконечная депрессия, поиск причины горя, которое на них свалилось, заставит его искать утешения. И он найдет его в бутылке. А его красавица Весна состариться раньше времени, не видя солнечных лучей надежды в ежедневном тяжелом и неблагодарном труде.

- Ангел! — рыдая взмолилась Душа, — прошу тебя. Не надо мне подарка, не хочу получить пять недель любви. Отдай то благо, которое хотел подарить мне, этим людям! Найди для них другое испытание. Деньгами, дружбой, чем угодно, но избавь их от такой страшной беды!

Ангел с сожалением посмотрел на заливающуюся горькими словами Душу…

- Хорошо. Всевышний услышал твою мольбу. Их судьба будет переписана. Ты можешь спуститься к ним на пять недель. Дай им столько любви, сколько сможешь за столь короткий срок, получи от них всю любовь, которую они успеют дать тебе. И возвращайся с миром.

- А как же они?

- А они будут долго плакать, помнить тебя, думать почему, за что, по какой причине ты покинул их так скоропостижно. Но со временем придет к ним мудрость, они поймут, какое счастье пережили, обменявшись с тобой любовью, и примут свой путь таким, как он есть. А когда придет их время подниматься сюда, они смогут с полной уверенностью сказать «наша жизнь была полной радости и счастья. Мы любили, были любимыми, вырастили хороших детей, оставили после себя след на земле. А если и были у нас трудные времена, то мы воспринимали их как «выпускные экзамены» перед переходом в старший класс. Сдавали их с полным доверием Учителю и шли дальше по своему Жизненному Пути, окружаемые и поддерживаемые любимыми, близкими, друзьями

© Нехама Мильсон

- Ну и куда ты размахался? – сурово спросил Кипарис. – Настоящее дерево должно быть стройным! Если будешь расти в разные стороны, из тебя в конце концов получится какая-нибудь кляпка-корявка, и будешь знать.

Росток не знал, как выглядит кляпка-корявка, но испугался и стал прижимать веточки к стволу. У него это получалось плоховато, но он старался. Кипарис был высокий, красивый, стройный, и уж наверное знал, что говорил.

- Не фонтан, конечно, но все-таки лучше, чем было, — оценил Кипарис, и Росток немного успокоился, продолжая тщательно следить, чтобы веточки не раскидывались.

- Ты толстеешь! – осуждающе сказала Береза. – Это недопустимо. Вот посмотри на меня, я – эталон! Недаром в народе говорят «стройная как березка». Ты давай-ка, сядь на диету! А то скоро поперек себя шире станешь. Все плеваться будут. Это мое личное мнение!

Росток очень забеспокоился и сел на диету: стал брать гораздо меньше питательных веществ из земли. Он перестал толстеть, но ствол его стал гораздо слабее.

- Ничего, ничего! – ободряла его Береза. – Красота требует жертв!

Между тем у Ростка уже появились листики.

- У тебя странные листья, — возмущенно всплескивала зеленой метелкой Пальма. – Слишком длинные, слишком жесткие, слишком острые. Неправильные листья! Вот посмотри на меня – мягкие, широкие, резные, просто загляденье! Ты давай, подтягивайся! Мое мнение — нельзя давать себе расслабиться, нужно трудитсья над имиджем днем и ночью!

Росток стал сутками уговаривать листики расти по-другому, чтобы они становились широкими и плоскими, как у пальмы. Это было неудобно и даже больно, но ему удалось вытянуть свои длинные и узкие листья в какое-то подобие лопаточек.

А между тем окружающие очень полюбили высказываться по поводу Ростка – ведь он никогда никому не перечил и старательно выполнял все рекомендации. Соседям уже даже интересно было, что из него получится.

- Хорошо, что ты не отказываешься от мудрости старших, — поучал его старый Бук. – В молодости так просто наделать ошибок, и тогда тебе никогда не стать полезным деревом. А опыт старших – это сила! Взрослые плохому не научат, а от опрометчивых шагов оберегут. В общем, прислушивайся к нашему мнению – и не пропадешь!

Росток уже давно преодолел юный возраст, но местное сообщество никак не могло определить, какое же он дерево. Никогда такого не видели: деревце было приземистое, с кривеньким корявым стволиком, с узловатыми, причудливо изогнутыми ветками, усеянными какими-то недоразвитыми листиками, в общем, если честно, страшненькое такое деревце. Уродец. К такому мнению постепенно склонились все деревья: и Плакучая Ива, и Пальма, и Старый Бук, и Драцена, и все другие тоже.

Деревце и не пыталось сказать что-то в свое оправдание: оно ведь никогда не было другим, и ему казалось, что вот таким нелепым и корявым оно и было задумано природой. Конечно, высокомерные вздохи и показное сочувствие высоких и сильных собратьев его задевали, но – что поделаешь? Не всем быть красавцами, радовать глаз статью и мощью. Есть и ошибки природы, что ж поделаешь.

А однажды среди деревьев появились люди. Мужчина, женщина и девочка.

- Боже! Этот ботанический сад – просто чудо! – оживленно говорила женщина. – Как хорошо, что мы сюда пришли! Смотрите, какой чудный кипарис – как свечка!

- А бук-то, бук! – вторил ей мужчина. – Красавец! Богатырь! Дочура, посмотри!

- Ой… А это что за деревце? – вдруг остановилась женщина напротив уродца. – Странное какое-то, покореженное… Вроде бы как даже не настоящее.

- Нет, мамочка, оно живое! – сказала девочка, осторожно прикасаясь ладошкой к стволу.

- Дайте-ка я погляжу! – приблизился мужчина. – Вы знаете… Похоже, это изначально был ливанский кедр. Но что-то случилось, и он мутировал.

- Ну что ты, — усомнилась женщина. – Ливанский кедр – он же высокий, прямой, как струнка, и иголки у него, а не листики. А тут что-то непонятное.

- Я же говорю, мутировал, — стоял на своем мужчина. – Мало ли что могло случиться? В неблагоприятных условиях искажается природный облик любого существа, не только дерева.

- Но ты точно уверен? – все никак не могла поверить женщина.

- Да, я ж все-таки биолог, — улыбнулся мужчина. – Кора, ствол, расположение ветвей, да много признаков. Нет, точно кедр.

- Мама, папа, я нашла! – закричала девочка, которая тем временем достала из сумки ботанический атлас. – Вот он, ливанский кедр!

- М-даааа, — сокрушенно протянул мужчина, взглянув в атлас. – Эк тебя искорежило, бедняга…

- Похоже на деревце-бонсай, — огорченно сказала женщина. – Как будто ему расти свободно не давали.

- Смотри, деревце, какое ты по-настоящему, — сказала девочка и поднесла к нему развернутый атлас.

И деревце-бонсай, как его назвала женщина, увидело… себя. Оно вдруг каждой своей клеточкой, каждым изгибом ствола ощутило, что это – его Истинный Облик, и оно должно было вырасти именно таким!!! С высоченным прямым стволом, с раскидистыми ветвями, с длинными стрельчатыми иголочками…Но ему все время говорили «не так», «не туда», «неверно», и оно почему-то предпочло прислушиваться к чужому мнению, а не ощущать себя самим собой.

И когда люди ушли, деревце впервые, пожалуй, попробовало распрямиться во весь рост, насколько смогло, и пристально оглядело окружающих.

- А что, а что? – тревожно зашумели деревья. – Мы же тебя не заставляли, да? Мы просто советовали! А ты могло, между прочим, расти, как хочется, и не учитывать наши мнения.

- Да, я могло, — тихо сказало деревце-бонсай. – Но я выбрало другой путь – быть хорошим для всех. Мне казалось, что все вы, такие большие и умные, знаете лучше меня, каким мне расти и каким быть. Это моя ошибка. Теперь я знаю, что сомнения появляются, если собирать все мнения, а своего собственного не иметь. Я получило свой опыт, и теперь мне уже никогда не стать таким, каким я могло бы быть, если бы прислушивалось к себе. Но я вас не виню. Буду жить таким, какое есть

И деревья стыдливо затихли, потому что каждый втайне думал, что все-таки немножко виноват в том, что маленький ливанский кедр уже никогда не будет таким, каким его задумала природа.

А вскоре неподалеку проклюнулся новый Росток.

- Интересно, что это за растение? – по привычке начала Плакучая Ива. – Я такое еще не видела…

- Кем бы оно не было, я беру над ним шефство, — строго сказало деревце-бонсай. – И никому не дам руководить его ростом! Даже себе! Ты слышишь меня, Росток? Слушай свое сердце и расти так, как тебе будет казаться правильным! И сомнения никогда не искривят твой путь и твой ствол.

И новый Росток затрепетал, словно засмеялся, и во весь свой маленький рост потянулся наверх, к солнцу.

Автор: Эльфика

И вот однажды пошла она к очередному доктору, о дочке поговорить, и нашла на улице колечко. Простенькое такое, незамысловатое, с голубеньким камешком. Сама бы носить не стала – но зачем-то взяла, положила в карман.

Доктор очень известный был – профессор, светило, стал он ей умные слова говорить, да такие, что не понятно ничего. Она ему:

- Вы мне скажите, у нас есть надежда?

А он ей:

- С одной стороны, нельзя не признать… А с другой стороны, невозможно не согласиться…

Она ему:

- Так улучшения имеются или нет?

А он:

- Перцеполяция радиальных сегментов… Амбивалентные сингулярности… Синкретность дискретности в разрезе структуризации…

Поняла Мамочка, что тут много не добьешься, затосковала даже, руки в карман засунула, а там – колечко. Ну, она его крутила-крутила, да на палец и надела. И вдруг такое услышала! Профессор вроде говорит, а поверх его голоса еще голос идет, только громче: «Господи, да что за наказание такое! Машину заправить не забыть… Да, и медсестру отругать – чего она опять куда-то умотала? Мамаша эта… Ну ведь сама же понимает, что медицина бессильна! А она все ходит и ходит… Замучила вконец…».

- Кто вас замучил? Я, что ли? – на всякий случай переспросила Мамочка.

Профессор умолк на полуслове.

- Ох, блин! Мысли она читает, что ли? – сказал Голос.

- Извините. Спасибо. Я, пожалуй, пойду, — засобиралась Мамочка.

- Идите, голубушка, идите, — заторопился Профессор. – В общем, вы меня поняли. Если что – вы приходите!

- Ага, — пообещала ошарашенная Мамочка. – Все поняла. Если что – то конечно…

Она как-то сразу поверила, что и правда услышала его мысли. Ее это даже не удивило: она так давно хотела самого главного Чуда, что научилась верить во всякие чудеса! Только вот с чего бы вдруг??? «Колечко! – вдруг осенило ее. – Я надела колечко! Наверное, оно волшебное! А ну-ка, проверим!». В холле поликлиники находился аптечный киоск, вот туда она и направилась.

- Скажите, а это средство хорошее? – ткнула она пальцем в какие-то новомодные капсулы для похудения, их по всем каналам рекламировали.

- Чудодейственное! – бодро сказала аптекарша. – 10 кг за неделю – влет!

- А почему такое дорогое? – и Мамочка надела колечко.

- Нанотехнологии! – авторитетно доложила аптекарша. – Последнее слово в науке!

«Жрали бы меньше – не пришлось бы всякую дрянь глотать. Ой, разводят лохов на прессованный мел!!! Ой, разводят!», — неприязненно сказал Голос.

- Спасибо, — широко улыбнулась Мамочка и заспешила к выходу. Колечко работало!!!

«Такое колечко постоянно носить нельзя, — подумала Мамочка. – А то с ума сойдешь от чужих мыслей. Сниму пока!».

И она заторопилась домой – у нее была идея.

Дома она сразу кинулась в детскую, к дочери. Дочь, как всегда, лежала в кроватке, смотрела в потолок и молчала. «Какая у меня все-таки славненькая девочка! – с удовольствием отметила Мамочка. – Просто прелесть! А сейчас мы послушаем, о чем моя прелесть думает!».

И она надела на палец чудесное колечко. Но тут ее ждало разочарование: ничего не получилось. Ну то есть она не услышала ни словечка!

- Детка, поговори со мной! – попросила Мамочка. – Пожалуйста! Ну просто скажи, ты меня слышишь?

Но ответом ей была тишина. Девочка ее все так же отрешенно смотрела в потолок, даже реснички не дрогнули.

- Ладно! Не сейчас, так потом! – вслух сказала Мамочка и помчалась готовить специальную диетическую еду для дочурки.

Но ни сейчас, ни потом, ни в следующие дни Голос не проявился. Хотя другие Голоса звучали исправно, стоило надеть колечко на палец.

Так, вывозя дочку в коляске на прогулку, она услышала жалостливый Голос дворничихи: «Бедная женщина, за что же ей такое наказание?».

«Ну вот еще, скажет тоже, наказание! – мысленно фыркнула Мамочка. – Не наказание, а испытание! И не «за что», а «для чего»!».

Она и вправду была редкостной оптимисткой, наша Мамочка. И вовсе не считала своего ребенка наказанием, а любила просто так, ни за что.

Колечко она теперь носила везде! Благодаря ему она узнала, что начальник-самодур, который все время к ней придирался, на самом деле панически боится, что она уйдет, потому что такого специалиста ему в жизни больше не найти – это придало ей уверенности на работе. И зарплату ей прибавили, стоило только заикнуться!

Еще она узнала, что школьная еще подруга Манька, которая все время говорит слова утешения и ободрения, на самом деле радуется, что у нее-то самой все хорошо, а у успешной, красивой Мамочки – такое несчастье. Но Мамочка не стала обижаться – зачем?

Заезжая целительница, к которой Мамочка хотела отвезти дочку, по телефону говорила веско и убедительно, а Голос в это время прикидывал, сколько денег можно срубить с этой доверчивой мамашки. В успехе лечения целительница сильно сомневалась, веры в ней не было. «Ну что ж, я не обижаюсь, это мне просто не подходит», — пожала плечами Мамочка и положила трубку

Молодой батюшка в церкви сказал ей: «Господь не дает нам испытания не по силам», а Голос сказал: «Господи! Дай этой женщине смирения – все пройти и все преодолеть!». Мамочка посмотрела на батюшку с уважением. Редкий случай: что думает, то и говорит! А смирение ей была ой как нужно!

А однажды, гуляя с дочкой в парке, она услышала мысли какой-то бабульки. И даже остановилась: до того странные вещи Голос говорил. «Надо же, еще звездный ребенок… Как много их стало в нашем мире! Видно, за грехи наши… Хорошо, что хоть звезды нас не забывают!».

Мамочка смотрела на старушку во все глаза. О каких звездах она говорила? И при чем тут ее девочка? Пересилив смущение, она зачем-то стянула с пальца кольцо, подошла к старушке и робко спросила:

- Извините, а вы сейчас про звезды думали?

- Думала, деточка, думала, — закивала старушка.

Казалось, она ничуть не удивилась, и смотрела на Мамочку ласково и ободряюще.

- А вы не могли бы мне объяснить, почему вы сказали о моей дочери, что она «звездный ребенок»?

- Разумеется, деточка! Разве ты сама никогда не слышала это легенду?

- Нет… Ничего такого я не слышала! – помотала головой Мамочка.

- Тогда я тебе ее расскажу… Я вижу, ты созрела! Ну, слушай… У каждого человека есть душа. Она – порождение звезд! А Звезды, как известно, состоят из чистой Любви!

- Звезды состоят из Любви… — завороженно повторила Мамочка. – Так вот почему влюбленные так любят смотреть на звезды!!!

- Да, поэтому… Они чувствуют притяжение!

- Очень красивая легенда. Но как…

- Не перебивай! – строго сказала старушка. – Это ведь еще не все. Так вот: каждая планета – это большой организм, состоящий из множества клеточек. Из нас, людей! Если у каждого душа была бы чиста, то все черпали бы энергию Любви от звезд, и планета был бы здорова и счастлива. Но люди стали слишком часто забывать о душе… Стали обижаться, воевать, нападать на ближнего, жаждать чужого… Иссякает в людях любовь… И они начинают отбирать энергию друг у друга.

- Иссякает любовь? Но как же тогда…

- В том-то и дело! Мир не может существовать без Любви, он начинает разрушаться! И когда любви становится слишком мало, на помощь приходят звезды. Они посылают нам частичку себя, чистые души, чтобы они немножечко пожили на Земле и улучшили наш мир. Это и есть «звездные дети».

- Как? Погодите! Я не поняла… «Звездные дети» — это кто? Вы же говорили, что моя дочь и есть «звездный ребенок»?! – Мамочка пребывала в явном замешательстве.

- Так и есть. Твоя девочка – «звездная душа». Она пришла на Землю, чтобы ее немножечко почистить. Чтобы увеличить Любовь!

- Но ведь она ничего не может! Она не разговаривает. Она не ходит. Она ни с кем не общается. Как же она может увеличивать Любовь?

- Но ведь ты ее любишь? Ты же любишь ее не за то, что она разговаривает, приносит или делает? Ты же просто так – ни за что?

- Конечно! Ведь она так нуждается в моей любви! Как никто другой! – страстно воскликнула Мамочка.

- Ну вот видишь! – засмеялась старушка. – Ты сама и ответила на свой вопрос.

- Но почему, почему у нее хилое, больное тельце? Почему она не может есть то, что едят все люди? Почему она не как все?

- Потому что она действительно, не как все, — объяснила старушка. – Она слишком «звездная», понимаешь? Такая маленькая звездочка. От накала ее души земное тело вроде как плавится. Не выдерживает света!

- Так выходит, поэтому «звездные дети» рано уходят? – тихо спросила Мамочка.

- Поэтому, дорогая. Они и так много делают для нас. Слишком много! Рядом с ними и мы чистимся, становимся мудрее, добрее, светлее. Заново учимся любить! И еще – слышать Голос Вселенной.

- А почему тогда «звездных детей» часто бросают? Ну, в детские дома отдают? Или в роддоме оставляют?

- Каждый волен принять или не принять помощь, — вздохнула старушка. – И не всем дано выдержать рядом с собой чистый свет далекой звезды. Некоторым уже не помочь…

- Бабушка, миленькая, а мне, мне – дано?

- Тебе дано! – заулыбалась старушка. – Иначе бы ты ко мне просто не подошла.

- Да я не потому подошла, — объяснила Мамочка. – У меня просто есть колечко. Я из-за него могу слышать мысли других.

- Колечко? Что за колечко? – заинтересовалась старушка. – Покажешь мне?

- Конечно! Вот оно, — достала свою чудесную игрушку Мамочка. – Я его нашла, и начала слышать, что думают люди.

- Симпатичное, — сказала старушка, повертев колечко и примерив его на палец. – Только нет в нем никакой магической силы. Обычное оно. Даже не золотое.

- Но как же? Я же сама слышала Голоса! Или вы хотите сказать, что я сошла с ума? – растерялась Мамочка.

- Нет, деточка, вовсе ты не сошла с ума! Просто, находясь рядом со «звездным ребенком», сама немножечко становишься звездой. И тебе начинают открываться тайны Мироздания. Ты мне поверь! Уж я-то знаю! А колечко – ни при чем…

- Откуда вы все это знаете? – спросила пораженная Мамочка.

- Я тоже много лет приходила в этот парк со своим «звездным мальчиком». Я знаю.

- А… где он сейчас?

- Он покинул нас, девочка моя. Давно уже. Побыл на Земле, сколько могло выдержать несовершенное земное тело… Он выполнил свое задание – принес со звезд столько Любви, сколько смог, и вернулся. Теперь он дома. А я – здесь. Помогаю ему. Рассказываю другим то, что сумела понять сама. Жаль только, что мало успела…

- Вы помогаете людям вновь вспомнить, что они — порождение звезд?

- Да, моя хорошая. И еще то, что они состоят из Любви.

Мамочка посмотрела на колечко, а потом на сидящую в коляске дочку. Такую отрешенную, такую беспомощную, такую родную… Глаза девочки были широко открыты, и она смотрела вверх. Наверное, она видела звезды. И внутри нее тоже были звезды. В ее маленьком тельце была упаковала бесценная посылка из самой настоящей, чистой, звездной любви – той самой, что послана из глубин Вселенной напомнить каждому, Кто Он Есть на Самом Деле.

«Я люблю тебя», — донесся до нее едва слышный голос, почти шепот. Может, она наконец смогла услышать свою дочь. А может, Вселенную.

- И я тебя, очень-очень! До неба! — ответила она. Может быть, дочери. А может быть, Вселенной.

Автор: Эльфика

Тут шоссе делает изгиб, надо поворачивать, а мой мальчик продолжает идти по прямой, и через секунду его нога зависнет над бездной, и тогда… Я отчаянно кричу, срывая голос, увязая в ватной тишине, – и просыпаюсь в холодном поту. Слава Богу, это только сон. Всего лишь сон… Хотя наша жизнь очень, просто пугающе, на него похожа.

Я – мама «особенного ребенка». У нас диагноз – аутизм. Вот уже 15 лет мы с этим живем, и я давно оставила наивную надежду на то, что в один прекрасный день мой ребенок вдруг стряхнет с себя сосредоточенное оцепенение, засмеется, запрыгает и завопит во все горло: «Ну что, здорово я вас разыграл???». Нет, таких затяжных розыгрышей не бывает, так что все правда. Аутизм поселился с нами навсегда, и с этим мне давно пришлось смириться.

Аутизм – это такая болезнь, отклонение в развитии. Если кто не слышал, я расскажу: «ауто, авто» – по-гречески значит «сам». Тот же корень, что в словах «автономный», «автоматический», что значит «самодостаточный, самонаправленный». В общем, все сам и в автономном режиме. Ему никто не нужен. Он живет в своем самодостаточном мире и не впускает туда никого, даже меня. И его «самонаправленный» взгляд направлен внутрь – туда, где живет только он сам, в своей запредельной аутентичности. Его реакции на внешний мир неадекватны. Я никогда не знаю, что их вызвало, и почему он вдруг ни с того ни с сего начинает прыгать на месте, или взмахивать руками, как крыльями, или безутешно плакать, или отчаянно скрежетать зубами, или прятаться в темные углы, лицом к стенке… Я не знаю, а он не может сказать. Он всегда молчит и никогда не смотрит в глаза. Ему не нужен никто, но нужна я – его мама, хоть он об этом, возможно, и не знает. Я помогаю ему жить и выживать в этом огромном и чужом для него мире.

Я люблю его так, как невозможно любить обычного ребенка. Когда обычные дети растут, они постепенно обретают самостоятельность, отдаляются и отделяются от мамы, пока не станут взрослой, автономной и самодостаточной личностью. Вот видите, и тут – автономность и самодостаточность… Но в этом случае – со знаком «плюс», а в нашем – со знаком «минус». Без меня он просто умрет. Поэтому я его все еще люблю как часть себя. Я не расслабляюсь ни на минутку и делаю все, чтобы защитить его и сделать по возможности счастливым. Хотя чаще всего мне трудно определить, счастлив ли он. Ведь он молчит, и лицо его безучастно, а те эмоции, которые он все-таки иногда проявляет, никто не может «перевести» на человеческий язык.

Я знаю про аутизм много, очень много. Ведь я старалась помочь моему мальчику, как только можно, и изучила проблему аутизма вдоль и поперек. Я знаю, что аутизм бывает разный, и в отдельных случаях возможна полная адаптация к нормальной жизни. Я знаю, что многие гении и выдающиеся люди были аутистами. К сожалению, это не наш случай. Мы так и не научились ни читать, ни писать, ни говорить. Так бывает. Мой ребенок все еще бредет во тьме по бесконечному шоссе…

Вопросы «за что?» и «почему?» в нашем случае неконструктивны. Просто так есть. А вот вопрос «зачем?» все еще открыт. Зачем ему такой опыт? Зачем он мне? Что мы должны из этого понять, извлечь? Может быть, вы скажете, что глупо – задаваться такими абстрактными вопросами, когда нужно решать насущные проблемы. Но я верю в Бога, и в то, что все, что нам ниспослано – не просто так. У всего имеется какой-то глубинный смысл, и его очень важно понять. Иначе – зачем все это???

И вот сегодня вечером я, накинув теплую курточку, вышла на балкон, чтобы увидеть Вифлеемскую Звезду. Сынуля уснул, у меня есть время для себя. Хотя по-настоящему побыть одной мне не удается – все время незримо присутствует мой мальчик, я боюсь разорвать эту связь даже на секунду. Я смотрела на звезды – они были далеки, холодны и равнодушны, такие же отстраненные, как мой ребенок. Я почувствовала, как трепыхнулось и заныло мое сердце – изболевшееся сердце матери «особенного» ребенка. Это было нельзя, мне ни в коем случае нельзя распускаться, ведь случись что со мной – и страшно подумать, что будет с ним. Поэтому я стала молиться, обращаясь туда, к звездам. Не о чудесном исцелении, нет. О том, чтобы мне ниспослали сил, твердости и понимания. Я исступленно твердила свою просьбу раз за разом и впала в какое-то странное состояние, не то транс, не то анабиоз. И вдруг одна из звезд стала падать. Хотя нет – не падать, а просто приближаться по широкой дуге, стремительно увеличиваясь в размерах, пока не зависла прямо напротив нашего балкона, там, где в темноте угадывались крыши гаражей.

- Тихо, не кричи, — прошелестела Звезда, распространяя мягкое голубое сияние. – Просто направь мне мысль, и я тебя услышу.

Я ничуть не удивилась этому тихому голосу – боже мой, мало ли необычного и особенного в этом мире? Аутизм, например… И на меня вдруг снизошло необычайное, ясное спокойствие. Я перестала чувствовать свое тело, словно мой разум освободился от физических оков и стал автономным. И мысли вдруг стали легкими и ясными, как будто очистились от шелухи случайных слов и ассоциаций. Только она и я, и между нами – прямой луч связи.

- Скажи мне, Звезда, — мысленно позвала я, — зачем нам ниспослано такое испытание?

- Какая разница? Разве от знания что-то изменится? – ответила Звезда.

- Изменится, — твердо сказала я. – Для меня – да. Это придаст мне сил, если я буду знать, почему мой мальчик обречен брести во тьме.

- «Брести во тьме»… - и Звезда засмеялась. Смех у нее был тонкий, серебристый. – Да он куда более зрячий, чем любой землянин, и чем ты – тоже.

- Зрячий? Нет, ну конечно, он не слепой, он все видит. Но не воспринимает! Иногда мне кажется, что он смотрит в другое измерение.

- Так оно и есть, — подтвердила Звезда. – Он не хочет, не может смотреть сюда, на Землю, где бредут во тьме миллиарды зрячих. У него обнаженная душа.

- Обнаженная душа?

- Да. Он слишком честный, понимаешь?

- Не понимаю, — призналась я. – Что ты пытаешься мне сказать? Что значит «слишком честный»?

- Он не может играть по вашим правилам, — объяснила Звезда. – Ему больно…

- Больно – что?

- Ваши души изначально бывают чисты, но стоит вам родиться, и вы постепенно начинаете обрастать коркой. Наращиваете панцирь, чтобы можно было более или менее сносно существовать. А у него такой корки нет. Поэтому он очень уязвим. У него совсем нет защиты…

- Ну как так «совсем нет»? Ведь я оберегаю его, — удивилась я. – Я окружаю его любовью, занимаюсь с ним, я забочусь о нем, я никому не позволяю его обижать!

- Ты не понимаешь, — слегка качнулась Звезда. – Он чувствует боль человечества как свою. И не может с ней справиться – так она велика. Слишком велика для одной души.

- Но мы все (или почти все!) чувствуем боль человечества. Переживаем, когда где-то катастрофа, помогаем нуждающимся, поддерживаем страждущих, боремся со злом… Мы сочувствуем и сопереживаем! – возразила я.

- Вот именно… Со-чувствуете. Со-переживаете. А он чувствует и переживает. Как будто это происходит с ним, и все одновременно, в одно и то же мгновение. Представь, что ты каждое мгновение принимаешь на себя за всех и боль утраты и гнев предательства, горькую обиду и лютую ненависть, неизбывную вину и несправедливое обвинение, и еще много всего… Ты бы вынесла?

- Нет, разве такое можно вынести? – испугалась я.

- Вот видишь… Даже с твоей коркой этого было бы слишком много. А он – обнажен, его душа не имеет иммунитета ко лжи, к коварству, к любому злу… И что он может? Только отгородиться, перестать видеть замечать, и реагировать. Уйти в себя, туда, где безопасно.

- Но от этого он становится еще более уязвимым, — сказала я. – Нельзя, невозможно жить среди людей и не вступать с ними в контакт. Он ведь – часть человечества…

- Это ты – часть человечества, — тут же ответила Звезда. – А он – само человечество. Он – как многоканальный передатчик, понимаешь? В нем на разные голоса вещает весь мир. Он так настроен, и с этим ничего не поделаешь…

- Неправда! – отвергла ее слова я. – Я знаю случаи, когда дети с таким же заболеваниями развиваются, начинают говорить и общаться, приспосабливаются к жизни! Их еще называют «люди дождя»…

- Просто у твоего ребенка слишком тонкая настройка, — тихо сказала Звезда. – Одни способны со временем нарастить хоть какую-то корку, а другие – нет. Но они очень, очень нужны Вселенной, поверь!

- Ты сказала – «передатчик», — вспомнила я. – А кому и что он передает?

- Нам. Звездам, — просто ответила она. – Вы все бредете во тьме. Вы совершаете множество нелогичных и разрушительных поступков, из-за которых жизнь на Земле может прерваться в любую минуту. Вы изобретаете все новые и новые способы уничтожения друг друга и окружающей среды, не задумываясь о последствиях. Если мы будем знать, мы сможем вам помогать. Но ваши умы засорены искаженной информацией, ваши чувства все время лгут вам, а ваши души разучились видеть. Некоторые способны различить частности, но уже не могут охватить целостность. А вот «люди дождя» эту способность сохранили. Они передают информацию в чистом виде, такой, какая она есть. Что ж поделаешь, если она такая страшная…

Я молчала. В моей голове мгновенно пронеслись мысли о техногенных катастрофах, бездумном и опасном использовании атомной энергии, грязных политических играх, оружии массового уничтожения, генетических экспериментах… Мой бедный мальчик! Как же все это принимать на себя, если корки нет, и душа так и не смогла огрубеть…

- Представь себе сеть, — помолчав, сказала Звезда. – По всей планете разбросаны вот такие «передатчики». И Звезды имеют полную картину того, что творится на Земле. Благодаря этому, нам до сих пор удавалось вас спасать. Иногда – в последнюю секунду, но удавалось. Понимаешь, как важна их миссия?

- Пока что я поняла только одно: он переполнен ужасом, — горько сказала я. - Ему невыносимо страшно выйти из своей скорлупы и попасть в наш безумный мир. Мы-то привыкли, мы уже разучились бояться. Мы просто живем! А он…Слишком ранимый… Слишком чистый для этого несовершенного мира, где каждый бредет во тьме, и немногим удается пробиться к Свету.

- Ты спрашивала – «зачем?». Зачем это происходит с ним – ты теперь знаешь. Поняла ли ты, зачем это происходит с тобой?

- Да, — отвечала Звезде я. – Я должна еще тщательнее охранять и беречь его, чтобы он мог выполнять свою миссию. Я должна помогать ему всем, чем смогу. И еще – я не должна дать ему упасть.

- Ты правильно поняла, — кивнула мне Звезда. – Ты сможешь, потому что в душе каждой мамочки такого ребенка сияет свет Звезды. Он дает вам силу.

И она протянула ко мне тонкий голубой лучик, который легко коснулся моей груди, словно мягкая ладошка.

- До встречи, — шепнула Звезда и стала подниматься вверх, сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее. – Я полетела делать свое дело, а ты делай свое. Прощай…

Я до сих пор не знаю, что было там, на балконе. Действительно ли ко мне спустилась Звезда, или я все это придумала, или почудилось… Впрочем, мне все равно. Главное, что после этого я обрела уверенность и ясность. Если мой сын – «особенный» ребенок – что ж, мне предстоит стать «особенной» мамочкой.

Мне все еще снится мой сон с двумя ночными шоссе, но теперь он немного другой. Я так же иду по верхней дороге, а сыночек – по нижней. Он так же погружен в себя и не видит поворотов. Но я уже не та, что прежде: во мне нет тревоги, потому что от меня к нему тянется тонкий голубой лучик, соединяющий нас надежно и крепко. Этот луч словно поводок, а я – поводырь. Я веду своего мальчика по дороге жизни. И я знаю, что проведу его по краю любой пропасти, и не дам ему упасть, чтобы он смог выполнить то, что ему предначертано судьбой.

Так мы и движемся по нескончаемой ленте шоссе, а выше и ниже идут, едут, летят, спешат в будущее другие такие же люди, живущие на нашей планете. И пусть все мы пока Бредущие во Тьме – у нас есть сеть из «людей дождя», и, наверное, есть еще какие-то средства высшей защиты, и главное – за нами наблюдают Звезды, и я верю, что когда-нибудь мы все обязательно придем к Свету.

Автор: Эльфика

- Это боль, страх, непонимание…

- Да. Но и спокойствие, радость, душевный подъем, осознания и вдохновенный полет! Преодолевая боль, страх, непонимание, ты повышаешь свои вибрации и оказываешься там, на вершине чувствования. Это и есть человеческая жизнь, девочка.

- Но я и так все это испытываю, зачем я должна умереть?

- Видишь ли… Ты слишком давно не умирала. Это надо делать время от времени, чтобы очистить твое внутреннее пространство от всего, что там накопилось в процессе жизни. Смерть – это глобальная чистка. Все через это проходят.

- И я уйду из этого мира? Навсегда?

- Ты — да. Твоя душа – нет. Вы приходите из Тьмы огоньками Света и уходите во Тьму, чтобы снова вернуться. Бесконечный круговорот огоньков во Тьме Мироздания. Ты вернешься – чистенькая, светящаяся, распахнутая навстречу всему новому, готовая опять познавать мир во всем его многообразии. И ты будешь уже другой, совсем другой. Может быть, даже Мальчиком. Никто не может вернуться прежним, увы, это так! Да, ты все забудешь. Ты снова поступишь в Школу Жизни, и тебе придется заново пройти все Уроки, которые ты не усвоила в этом воплощении. Ну что, ты готова отдаться мне, чтобы отправиться в путь?

- Нет. Я не готова. Я не боюсь тебя больше, Тьма, но… Я же еще не нажилась! Здесь столько всего, что хотелось бы попробовать, увидеть, пощупать и узнать…

- А вот мне видится, что тебе больше тут не интересно. Ты все чаще выглядишь усталой и безразличной. Все, что в тебе и вокруг тебя, уже было, было, было…

- Да, я порою устаю, это правда. Но я же отдохну и буду снова играть!

- Ты уже Очень Большая Девочка, и твои игры тебе самой давно надоели. Да и не мудрено: сколько можно играть в одни и те же игры? Вот ты и заскучала. Разве нет?

- Ну, немножко… Может быть, я просто их переросла?

- Может быть… Вот поэтому я и говорю: пора! Придешь в этот мир заново, будешь учиться, постигать, узнавать, игры новые разучивать – красота! Ну, давай я тебя обниму – и…

- Нет-нет-нет, пожалуйста, нет!!! Я уверена, что есть другие способы очистить мое пространство! Тьма, ты знаешь все – расскажи мне о них!

- Я знаю только один способ. Начать с нуля. С чистого листа! Чтобы все-все-все было по-новому. Не так, как раньше…

- То есть умереть?

- Ну… В каком-то смысле. Для начала хотя бы понарошку. Давай попробуем: отрешись от всего… Закрой глаза… Дыши ровно и спокойно… Расслабься… Тебе никуда не надо бежать, тебе ни о чем не надо беспокоиться… Все ушло, отодвинулось… Сейчас есть только двое – ты и я. Обрати взор внутрь себя и посмотри, чем ты сейчас наполнена?

- Много чем. Мыслями. Картинками. Планами. Озарениями и прозрениями. Но больше всего воспоминаниями о боли – чужой и своей.

- А чувства, чувства в тебе есть?

- Не знаю… Не вижу. Не чувствую! Как странно, почему я не чувствую чувств?

- Потому что ты слишком переполнена, моя дорогая. Мыслями, воспоминаниями, озарениями, планами и прочими отходами производства. Одно – в прошлом, другое – в будущем. А места для Настоящего просто не осталось! А между тем чувства живут только в настоящем, чтоб ты знала. Но твое Настоящее – иллюзия, существующая только у тебя в воображении. Вот поэтому я и говорю: пора очиститься! Ну, пойдем?

- Ну погоди же! Я хочу понять, отчего так получилось, что Настоящее стало ненастоящим.

- Настоящими бывают только чувства. Все остальное – игры разума. Возможно, ты просто играла не в те игры?

- А какие – «те»? Наверняка существуют игры для чувств! Ну, где разум отдыхает!

- Ну да. Бездумно смотреть на воду и огонь. Это называется медитация. Представлять себя здоровой, спокойной и равновесной, живущей в гармонии со Вселенной – это называется визуализация. Валяться на свежескошенной траве, вдыхая ее аромат. Это называется слиться с природой. Обнимать от всего сердца. Смеяться и плакать от души. Принимать, не осуждая. Это называется безусловная любовь. Рисовать картинки иных миров. Совершать глупости и не жалеть о них. Делать не потому что «должна», а потому что «хочется». Это называется любить себя. И не бояться ошибок – их нет, есть опыт! У детей обычно так. А ты… Ты слишком много рассуждаешь. Такая умная – просто ужас. Даже не знаю, чем тебя мир еще может удивить!

- Нет, может! Может! Мир все может! И я все могу! Я сейчас зажмурюсь – и тебя не станет, вот!

- Хм… Нестандартное решение. Ну, зажмурься! И что ты там видишь?

- Тьму… Это опять ты, что ли?

- Ага. Я. Страшно?

- Не-а! Я сейчас потру глаза, и там проявится звездное небо. Я помню, я в детстве так делала. Ух ты, зажглось!

- И как, интересно?

- Очень даже! Я давно так не делала, даже забыла уже… А теперь вот вспомнила, зажглись звездочки во тьме! Ой, красиво-то как! Это будет моя личная Галактика!

- Ну, галактика… А дальше-то что?

- А дальше… Я придумаю Небесного Художника! Он будет бродить от звезды к звезде и раскрашивать их в разные цвета. А где-нибудь в центре я повещу Недреманное Око. Оно будет за всем наблюдать и следить, чтобы всем было весело и интересно играть в жизнь.

- Кому это «всем»?

- Ах да, я совсем забыла! Надо же населить мой мир разными существами! Только их еще нужно придумать… И проложить звездные дорожки, чтобы они друг к другу в гости ходили. Я уже даже знаю, как… Ты не торопишься?

- Очень тороплюсь. Думаешь, ты одна у меня такая? — улыбнулась Тьма. – Пожалуй, мне пора. А ты пока оставайся – тебе же еще столько разных разностей придумать предстоит!

- Так ты передумала меня забирать?

- Ну да. Я забираю тех, кто сдался добровольно. Тех, кто уже никогда не увидит во Тьме звезд.

- А чиститься? Что ли уже не надо?

- Очень надо. Сдается мне, в центре твоей Галактики стоит разместить какую-нибудь Черную Дыру, куда ты будешь отправлять все старое, ненужное, отжившее. Она все всосет и разложит на первоэлементы. Или протоматерию. Ну, в общем, как придумается!

- Здорово! Хочу Черную Дыру! Мне для строительства первоэлементы очень понадобятся. А из протоматерии я сошью Млечный Путь. Многоуровневый! Чтобы попадать напрямую куда хочешь. Только подумалось – а ты уже там!

- Ну, как я вижу, процесс пошел! Кстати, а что ты сейчас чувствуешь?

- Радость! Счастье! Вдохновение! Как будто я и есть Создатель!

- А ты и есть Создатель. Ты же сейчас создаешь свой новый мир – с чистого листа. Новый, свеженький, оригинальный. Ни у кого такого нет!

- Да, да, да! Знаешь, как интересно создавать миры?

- Ну нет, откуда мне знать, — засмеялась Тьма. – Я же ничего не строю. Я только фон для чьих-то творений.

- А когда я построю Галактику – ну, то есть окончательно! – что тогда? – всполошилась Девочка.

- Позови меня, — колыхнулась Тьма. – Может быть, когда-нибудь ты захочешь уйти со мной. А может, используешь меня как фон для новых творений. Помни только одно – чур, не повторяться!

- Угу. Поняла. Спасибо за совет! Я продолжу, ладно?

- Пока! – и Тьма поплыла прочь, раскинув полы своего бархатного плаща. Напоследок она оглянулась на девочку и с удовольствием проговорила:

- Ого, как увлеклась! Прямо светится! Ну вот, еще одну звездочку зажгла. Все-таки молодец я!

А Девочка уже ничего не видела – она увлеченно рисовала на чистом листе тот новый неведомый мир, который ей еще только предстояло познать…

Автор: Эльфика

- А папочка зачем?

- Как зачем? Разумеется, чтобы фиксировать наши достижения. И для статуса – чтобы с ним не стыдно было в приличных местах показаться. В общем, мой Большой Успех еще впереди. А ты какое-то жалкое впечатление производишь – не Успех, а так, мелочь пузатая. Так что имей в виду, не тебя я ждала долгими зимними вечерами. Не ты мне нужен!

- И куда же мне теперь? – жалобно спросил Маленький Успех.

- Да вон хоть к соседке постучись. Она без амбиций, к ней что приходит – то и ладно. Всему рада, горемычная. К ней Большой Успех никогда не заглянет, это точно… Так что к ней, к ней!

- Правда-правда? Разрешаете, тетенька?

- Настаиваю! – с достоинством бросила Коробкова и покинула прихожую – пошла готовить условия для появления Большого Успеха. О Маленьком Успехе она сразу забыла, да и что о нем думать? Нечего энергию на всякую ерунду тратить.

Маленький Успех с большим облегчением переметнулся к соседской двери и нажал на кнопку старого звонка.

- Ой! Опять Маленький Успех! – радостно вскрикнула женщина, открывшая дверь. – Заходи, гостем будешь! Как раз и чайник закипел! Только, уж не обессудь, к чаю ничего нет.

- Я принес, — похвастался Успех, доставая из-за пазухи кулек с пряниками.

- Ух ты! Вот повезло-то! – восхитилась женщина. – Ну, тогда, можно считать, жизнь удалась!

За столом уже сидело много Маленьких Успехов, которые еще раньше случились, и новому Успеху очень обрадовались. Все галдели, шутили, смеялись и пили чай с пряниками. Было весело.

- А разве вы не ждете Большого Успеха? – поинтересовался Маленький Успех.

- Жду, конечно! – улыбнулась женщина. – Я буду рада, если он ко мне придет. Но вас я тоже люблю, мои Маленькие Успехи! Благодаря вам у меня каждый день наполнен радостью и счастьем. Очень рада, что вы у меня есть! Пусть вас будет побольше.

- Говорят, когда количество Маленьких Успехов достигает критической массы, происходит реакция, — доверительно поделился с ней тайной Маленький Успех. – Тогда мы сольемся и трансформируемся в один Большой Успех. Я в это верю, а вы?

- А я об этом и не думаю, — махнула рукой женщина. – Если это случится – то здорово. А если не случится, то мне и с вами хорошо.

А в соседней квартире Коробкова с недоумением размышляла: вот почему жизнь так к ней несправедлива? Вроде имеет достойную Мечту, старается, стремится изо всех сил, все делает по правилам и на мелочи не разменивается, а Большой Успех все еще впереди, и счастья все нет и нет…

Автор: Эльфика

- Куда катится мир? – ахали покупатели, глядя на цены, которые со вчера выросли, как будто их всю ночь из леечки удобрением поливали.

- Куда катится мир? – вздыхали пенсионеры, пряча в кошельки пенсии, которые, конечно, тоже росли, но за ценами угнаться стабильно не могли.

- Куда катится мир? – ужасались родители, отчаявшись оторвать детей от компьютеров и выгнать погулять, или хоть книжку почитать, что ли…

- Куда катится мир? – горестно вопрошал депутат, глядя из-за тонированного стекла служебной машины на двух бомжей, дерущихся из-за пустой бутылки.

А мир тем временем, нерешительно покачавшись, силой мысли многих людей был направлен… куда? – правильно, в тар-тарары! Тут ведь главное первоначальное ускорение придать, а там дело само пойдет.

И тут откуда ни возьмись появилась девочка, которая встала у катящегося в тар-тарары мира на пути. Он, конечно, мог ее смять и раздавить, но не стал, потому что очень удивился. А девочка взялась за мир руками, уперлась в землю ногами и стала толкать его совсем в другую сторону.

- Детка, что ты делаешь? – спросили ее.

- Я качу мир! – сообщила девочка.

- Куда???

- В Счастливое Будущее. Туда, где солнце, радость, цветы и Большая Детская Площадка, Где Все Для Всех Всегда Есть.

- Ах, какое же ты забавное дитя! – снисходительно засмеялись взрослые. – Придумала какое-то Счастливое Будущее… Всем известно, что мир катится в тар-тарары!

- А мне неизвестно! – упрямо сказала девочка. – Мой мир катится в совершенно противоположную сторону! И я все равно его буду туда катить!

- Ну, кати-кати, — разрешили взрослые. – Поиграй хоть напоследок…

- А я тоже буду катить мир в Счастливое Будущее! – заявил маленький мальчик. – Хочу туда, где Детская Площадка!

И он, невзирая на протесты своих родителей, встал рядом с девочкой и стал толкать мир. И другие дети следом за ним побежали, всем захотелось на Детскую Площадку.

- Да ладно, надо помочь мелюзге, — лениво бросил своей компании рэпер в жутких шароварах и поплевал на ладони, примериваясь к миру. И вся его компания тоже поплевала на ладони и встала рядышком с ним.

- Не бросим же мы нашего малыша? – спросили друг друга родители мальчика и встали слева и справа от сына.

И еще нашлись взрослые, которым вдруг захотелось отложить на время свои Очень Важные Дела и присоединиться. Ну, хотя бы попробовать!».

И мир вздрогнул и стронулся с места. Не в тар-тарары, а совсем в другом направлении. Потому что миру, в принципе, все равно, куда катиться, куда толкают – туда и катится.

- Куда катится мир? – спрашивают друг друга те, кто все еще сидит на лавочках, на диванах и у телевизоров.

А те, кто катит, ничего не отвечают. Некогда им отвечать – дело делать надо. Ну их, эти самые тар-тарары, еще неизвестно, что там. А вот Счастливое Будущее – другое дело, туда и мир катить приятно. Особенно если всем миром!

Автор: Эльфика

«Не клади в карман, потеряешь»

И Агаша не подходила, не трогала, не носилась, не клала и вообще из-за печи редко вылезала, Родитель такой беспроблемной дочерью премного доволен был.

Стала подрастать – там другой опыт пошел. Девчонки на вечерки ходят, хороводы затеивают, сарафаны себе новые шьют, а Агаша все их опыт собирает и обобщает:

«Не будь доверчивой – обманут»

«Не гуляй допоздна – ославят»

«Не перечь старшим – осудят»

«Не лезь со своим мнением – обидятся»

Агаша не гуляла, не перечила, не лезла и доверчивой уж никак не была. Сидела-пыхтела, наблюдения вела, коллекцию свою пополняла.

Тут время пришло, когда ее сверстницы влюбляться стали и замуж выходить одна за другой. Кто-то – удачно, кто-то – не очень, и вот это «не очень» Агаше душу тревожило: а вдруг и ей не повезет? Тем более что на эту тему столько негативного опыта женским полом накоплено!

«Не торопись – ошибешься»

«Не суйся – обожжешься»

«Не рискуй – оступишься»

Агаша не торопилась, не совалась и не рисковала – зачем же ей жизнь свою молодую губить, голову в петлю совать? Надо присмотреться, хорошенько все взвесить. А то можно такой опыт получить, что мало не покажется!

А у девчонок выросших уже свои детки пошли. Ну, тут у Агаши в Корзинку Памяти страхи просто градом посыпались. Дети, они же такие – везде лезут, суются, встряпываются и много волнений своим родителям доставляют. Да и поговорки про деток в народе ходят такие красноречивые:

«И от доброго отца родится бешена овца»

«Из одной печи, да неодинаковы калачи»

«Не выросло то яблочко, чтобы черви его не точили»

И сделала Агаша из своих наблюдений да из чужого опыта печальный вывод:

«Маленькие детки – маленькие бедки,

Большие детки – большие бедки».

Так Агаша и состарилась, ни разу не оступившись, ни в чем не ошибившись, а Корзинка Памяти у нее под самый верх чужим опытом наполнена – уже больше и складывать некуда.

И вот пришел тот час, когда Душа ее отлетать собралась. Вышла она из тела, поднялась над Землей, обозрела ее с горних высей, и вдруг увидела, как мир-то хорош, и сколько в нем всяких разностей одновременно происходит. И угол свой за печкой увидела, в котором, считай, всю жизнь просидела. И так ей обидно стало: ведь Мира-то она, почитай, и не видела! Смотрит – люди на Земле все как-то меж собою связаны, все друг другу помогают или мешают, пробуют, порою даже и ошибаются, а потом опытом обмениваются. А ведь она, когда пыталась мудростью из своей корзинки поделиться, всегда непонятой оставалась. Не брали люди ее мудрость, отказывались. И ее недолюбливали, побаивались даже, старались десятой стороной обойти… Почему так?

от Агаша перед Господом предстала.

- Ну, с каким багажом прибыла, душа моя? Что в этой жизни узнала, что поняла? – спрашивает Господь.

- Много что узнала, да мало что поняла, — Агаша говорит. – Вот, прими, Господи, от меня корзиночку с мудростью народной – всю жизнь собирала!

Глянул Господь в корзинку – и только головой покачал.

- Что ж у тебя в корзинке одни страхи собраны? Разве жизнь только из них состоит?

- Да и я не знаю, из чего она там состоит. Я, оказывается, толком и не жила-то. Только теперь, сверху, увидела, какой Мир большой…

- А чего ж при жизни не видела?

- Так мне когда было? Я за печкой сидела, опыт собирала!

- Опыта набираться надо, а не собирать его. Что-то, уж прости, не вижу, чтобы ты шибко опытной стала.

- «Только дураки учатся на своих ошибках, умные учатся на чужих» — так мой Родитель говаривал… — отбарабанила Агаша с детства заученную мудрость.

- А ты и поверила… Да если ошибок не совершать, как душе совершенствоваться? Получилось неладно – исправь, сделай лучше! А если каждый сиднем сидеть будет да чужой опыт изучать, так и вся жизнь в мире остановится.

- Так страшно было! – созналась Агаша. – Кругом столько негативного опыта! Туда пойдешь – одни ошибки, сюда – другие. Вот я и старалась поменьше высовываться, от страха-то…

- А чего боялась, если даже не попробовала? Откуда у тебя в корзинке столько страхов-то взялось?

- Так это не мой опыт, чужой! Я его всю жизнь собирала!

- Кому нужен чужой опыт? – Господь говорит. – Люди на Земле рождаются, чтобы свой опыт получить и общую копилку им пополнить. Каждый опыт – уникален, потому что через Призму Души пропущен. А когда только через Сито Разума – это не опыт, это знания. Только такие знания, опытом не подкрепленные, мертвым грузом на душе лежат и жить мешают.

- А я-то думала, что очень опытная! – опечалилась Агаша. – Всю жизнь ведь на свою коллекцию чужой мудрости положила! И что теперь мне со всем этим делать?

- Использовать для самосовершенствования, — советует Господь. – Из всего можно мудрость вынести, и из твоей жизни тоже. Вот посмотри на корзинку и скажи, чего сейчас хочется?

- Вернуться и жизнь заново прожить, — сказала Агаша. – Везде залезть, все попробовать, все руками пощупать, ногами исходить. Ничего не бояться, никого не слушать, свой собственный опыт получить. Стать по-настоящему опытной!

- Ну вот, а говоришь, жизнь зря прожила, — улыбнулся Господь. – Иногда, чтобы такие простые вещи понять, как раз целая жизнь и нужна! Опыт твой выстраданный, осмысленный, прочувствованный, а стало быть, навсегда в душе и останется. Иди с богом, воплощайся!

… И на земле родился ребенок, которому предстояло стать великим путешественником и исследователем, романтиком дальних странствий, который потом напишет много книг, чтобы поделиться с миром своим позитивным опытом.

Автор: Эльфика

Вот и стала у него Душа засыхать, потому что не хватало ей живительной Любви. И вырвался у него однажды крик души:

- Чем так жить, так лучше и вовсе не жить! Чахну, погибаю! В душе все пересохло, растрескалось, коркой покрылось – ровно пустыня безводная. Жизнь, за что ж ты меня так?

И услышал он голос Жизни, ответила она:

- Неиссякаемый Источник Любви у каждого в сердце помещается. Что ж ты из него не черпаешь, Душу свою не питаешь?

- Так сердце мое закрыто, на три замка заперто.

-Ну так отомкни его, распахни – и будет тебе счастье.

- Да как я его распахну, если уж и не помню, куда ключи забросил? Заржавело там все, мхом покрылось…

- А кроме тебя, никто этого сделать не сможет.

- Но как быть, куда идти, где теперь эти ключи искать?

- Ищи, и обрящешь, — пообещала Жизнь. – В душу себе загляни – там все разгадки.

Вот человек сидит и думает – как это в душу себе заглянуть? Вдруг вспомнил – говорят же, что глаза – зеркало души. Подошел он к зеркалу и глянул себе прямо в глаза. И сам ужаснулся: пустые они, несчастные, потухшие. Да разве ж он такой на самом деле? Ну ничего себе – в душу заглянул! Всматривался он, всматривался – и вдруг, словно в колодец, провалился туда, в глубину,

И увидел человек, что стоит он посреди бесплодного пустыря, на котором ничего хорошего не растет, только сорняки чахлые сквозь растрескавшуюся землю пробиваются. Поодаль камень большой, а на нем птица, и глаза у нее мудрые и печальные.

- Ну ничего себе попал! – почесал в затылке человек. – Куда ж податься, в какую сторону идти? Или так и погибну на этой пустоши? Где искать-то?

Тут молвит ему птица человеческим голосом:

- Что потерял, человече? Я Птица Вещая, ты спроси, если знаю – помогу.

- Здравствуй, Птица Вещая! Помоги, благодарен буду. А ищу я ключи. Было дело, запер я свое сердце на три замка, а ключи выбросил. И теперь не могу черпать из Неиссякаемого Источника, недоступен он для меня.

- Решил, значит, найти? Сам додумался али надоумил кто?

- Жизнь подсказала.

— Ну, считай, любит тебя жизнь! Потому как знаю я, где три ключа сыскать, и дорогу показать могу. Я полечу – а ты за мной иди. Да смотри, не отставай!

И пошел человек за Вещей Птицей. Долго ли, коротко ли, а вывела она его к горе, а из горы три ключа бьют, озерцами разливаются.

— Пришли, — говорит птица. – Здесь они, твои ключи.

— Ты что, чудо пернатое? Я ж не те ключи имел в виду, а другие, которыми замки открывают!

- Так и я о том же. Имей в виду: не простые это ключи, а сокровенные, первозданные. Они с человека всю скверну смывают, грязь растворяют, душу очищают. А ключи от твоего сердца – глубоко ты их забросил, теперь они тут, в этих вот озерах, на самом дне. Надо тебе в каждое озеро занырнуть и ключики-то достать. Вот тогда и отомкнешь свое сердце! Если, конечно, не побоишься прыгнуть…

Подошел человек, присмотрелся – и правда, не простые ключи из горы бьют. В первом вода студеная, аж льдом подернулась; во втором – горячая, паром исходится; только в третьем – хорошая вода, ни холодная, ни горячая, в самый раз.

- Вот в этом искупаюсь, — решил человек, да Птица Вещая крылом взмахнула, его остановила.

— Не бывает старости прежде молодости, не родит земля, пока семя не посажено. Три Ключа – три источника волшебных. В первом – вода мертвая, во втором – живая, а в третьем – исцеляющая. Если во все три по очереди окунешься – тогда будет толк, а если какой пропустишь – ничего у тебя не выйдет, все как было, так и останется.

— А зачем же мне, живому, в мертвую воду сигать?

— А чтобы оставить там весь твой прошлый опыт горький, всю твою планиду несуразную. Похоронить их в Мертвом Ключе да и крест на том поставить.

— Как так – опыт похоронить??? Разве не для того мы его набираем, чтобы помнить да использовать?

— Эх, человече, не о том опыте ты говоришь. Тот, что полезный для тебя – он в сердце, он живой. А все обиды, печали да огорчения мертвым грузом на сердце лежат, белый свет застилают, ко дну тянут. Ты и думать о них избегаешь, потому что больно, и бросить не решаешься, потому что жалко. Это – мертвая энергия, от нее и настроение похоронное бывает. Так хорони, не жалей – а не то камни эти тебя самого под собой похоронят! Очисти место в душе для хорошего!

… Перекрестился человек, выдохнул, да и кинулся с размаху в ледяной ключ. Сковало его сразу холодом лютым, и сам он почувствовал себя мертвецом. Камнем ко дну пошел, увидел свою жизнь, словно со стороны: вроде сидит он посреди жизни весь угрюмый да насупленный, так и ждет, кто в него камень бросит. А мимо люди идут, и у некоторых камень за пазухой виднеется. Так вот они как завидят его – словно магнитом притягиваются, камень свой быстренько достают и в него бросают, а он ловит да к себе в душу складывает. Там уж глыба целая накопилась, да что там глыба – скала монолитная!!! И фундаментом у нее самая первая обида и самая большая – на родителей. Пригляделся – под скалой вроде как ключ лежит, красивый такой, резной. Только он к ключу потянулся – скала на него сверху наваливаться стала, давить и ко дну прижимать.

— Нет! Не хочу! – закричал он, и в рот к нему ледяная вода хлынула.

И так жить ему захотелось!!! Закашлялся, забился, руками и ногами засучил, да только груз на душе подняться не дает, вниз тянет.

- Не хочу больше камень на душе носить!!! – завопил он из последних сил. – Простите меня, люди добрые, больше в жизни ни на кого не обижусь! Простите меня, батюшка и матушка, что вас осуждал! Не нужны мне больше обиды, не хочу я их помнить! Ставлю на них крест!!!

- Тихо, не кричи ты так, выплыл уже, — услышал он голос.

Открыл глаза, смотрит – сам он на бережку лежит, отдышаться не может, а рядом Птица Вещая, глаз насмешливо скосила.

- Ох, думал, вот и смерть моя пришла, — с удивлением сказал он, руки-ноги пробуя.

- Да так оно и было, — кивнула Птица. – Утонул ты в обидах да осуждении, да вовремя спохватился, простил всех и отпустил. Скинул свой груз многолетний!

- И правда, на душе легче стало, — подтвердил человек. – Вроде как пусто там даже, аж непривычно…

- Пустоту любовью заполнять надо, — проговорила Птица Вещая. – Ты ключ-то положи, не бойся, не отберут…

Глядит человек – а в руках у него и правда ключик каменный, узорчатый – тот, что глыбой придавлен был. Успел, значит, ухватить…

- На шею повешу, — решил человек. – Это ж ключик от сердца моего, не хочу с ним больше расставаться. Пойду второй ключ добывать. Это мне вон в тот кипяток прыгать надо?

- Вестимо, — подтвердила Птица. – Это Ключ тоже не простой, он тебя от суеты-маеты вылечит, кипятиться по пустякам отучит.

- Сварюсь ведь, — засомневался человек.

- Так ты ж и в жизни такой, — саркастически каркнула Птица. – То носишься, как ошпаренный, то плетешься, как вареный. Так что тебе не привыкать! Прыгай, хуже не будет.

Собрался человек с духом и прыгнул в ключ второй. Обожгло его так, что мигом все мысли из головы выскочили. Зато перед глазами картины жизни его пронеслись. Увидел он, как на бегу да в запарке любовь проморгал, друзей растерял, счастье не заметил. Вроде все куда-то бежал да что-то делал, чего-то добивался и о чем-то пекся, а к чему и зачем – неведомо. Зато тех, кто к нему тянулся – оттолкнул, тем, кто его любил – не поверил, тому, кто в помощи нуждался – не помог. Это потому что сердце свое от людей закрыл. Такую вот печальную картину он узрел. И ключ, ключик перламутровый на дне – тоже увидел. Лежит себе тихо в раковине-жемчужнице, всеми цветами радуги переливается.

И подумал человек: «Господи, прости меня! Те дары, что ты мне предлагал, я и не заметил. А то, за чем стремился – вроде как и не нужно мне. Не мое оно, чужое! Морок это был, наваждение. Так жизнь мимо и прошла. Эх, если бы сначала начать! Уж я бы знал, что главное мое сокровище – в сердце сокрыто…

- Так открой же его, — подсказал чей-то голос, — не поздно еще…

И в тот же миг почувствовал он, что словно кто-то ему в руку что-то вложил. А в следующий миг ощутил, что уже на берегу, а в руке у него – ключ перламутровый.

- Красивый какой, — прошептал он.

- Такой же, как сердце твое, — сказала Птица Вещая. – Ты его в скорлупу упаковал, створками закрыл, на самое дно закинул, чтобы боли не чувствовать. А с ним и жемчужину свою, что душу красивой делает. Но без боли жизни не бывает, человече. Да вот только боль — оборотная сторона радости. Не бойся открывать свое сердце. Тогда все жемчужину твою увидят, и народ к тебе потянется.

Приладил человек и этот ключик на шнурок, повесил себе на шею. Смотрит – а руки у него разгладились, кожа новая, розовая, как у младенца.

- Это с тебя старая заскорузлая шкура слезла, а новая кожица наросла, — объяснила ему птица. – Тонкая она, чувствительная. Чужую боль как свою чувствует, зато и чужую радость как свою принимает. Будет у тебя стимул радость окружающим дарить, чтоб и самому хорошо было.

- Понял я это, Птица Вещая. Буду теперь по-другому жить, во всю ширину души, не стану боли опасаться. А третий ключ, выходит, в этом источнике?

- Похоже, так.

- Ну, тут-то все просто, — обрадовался человек. – Здесь вода ни холодная, ни горячая – в самый раз. Сюда я и сам с удовольствием запрыгну!

- Не торопись с выводами, — заметила Вещая Птица. – Это ключ не простой – Исцеляющим прозывается. Он самый главный и есть. Да только в него окунаться надо после первых двух, тогда польза будет.

- Ну, с Богом помолясь! – и человек нырнул в третий источник.

Хоть вода в нем и была ни холодной, ни горячей, а только дух у него сразу перехватило, потому как закрутило его, завертело, темнота отовсюду навалилась, и почувствовал он, что тонет, на части рассыпается в этой тьме кромешной. И не поймет он уже, где верх, где низ, и где он сам – стал он маленьким-маленьким, как молекула в Мироздании, закружился, поплыл в никуда… И вдруг его зрение вроде как переключилось – увидел он, что кругом много-много таких же, как он, молекул, и каждая летит по своей траектории, соединяются, снова разбегаются… А вместе так красиво получается! Вроде бы как музыкальная шкатулка перед ним, где всякие винтики-шестереночки, по отдельности – просто детальки, а все вместе – музыка чудесная. И посередине всего этого видит он ключ. Большой такой, золотой. Вроде как этот ключ тут самый главный, всю музыку заводит. Рванулся он к ключу – и вдруг ощутил себя частью Единого Целого, где все меж собой связаны, все вроде сами по себе, но в то же время и вместе, потому что у каждого своя задача, а в целом – гармония и божественное совершенство.

- Господи! Вижу тебя! – вдруг уразумел он. – Ты – это все мы, только вместе…

- И я тебя вижу, сынок, — отозвался Господь. – Ты важная и нужная частичка Мироздания. Лети и свети! И знай: ты мне нужен, без тебя никак, без тебя картина мира неполной получится. Знаешь, как всем этим управлять рудно? Ты вот встань сам на мое место, попробуй!

И вдруг ощутил себя человек тем самым Ключом Золотым, и на миг открылись перед ним все тайны Вселенной, все механизмы и взаимосвязи, и понял он, что каждый – центр своей Вселенной, и одновременно каждый – ключик, который ее заводит…

Вынырнул человек, воздух ртом хватает, вспоминает, как дышать, потому как прикоснулся он к тайнам бытия, которых доселе не знал и не задумывался даже.

- Ну что, человече, исцелился? – спросила его Птица Вещая.

- Сам не пойму, — признался человек. – Я думал, исцеление – это когда после болезни выздоравливаешь.

- Так ты и выздоровел, — утешила его Птица. – Чтобы исцелиться, надо целостность почувствовать. Когда ты один против всего мира обороняешься – где ж тут здоровья хватит? А когда частью мира станешь, с ним единым целым себя ощутишь – тогда и будет тебе полное и целостное счастье.

- Благодарю тебя, Птица Вещая, — поклонился человек. – Научила ты меня уму-разуму. Спасибо, что показала три Ключа целебных!

- А где ж ключ последний, золотой? – спросила Птица. – Неужто не взял?

- Взял, — засмеялся человек. – Тут он, в сердце у меня. Отворил я свое сердце-то. Теперь там три ключа хранить буду, чтобы не забыть да не потерять.

- Ну, тогда оглянись!

Оглянулся человек – а пустыни безводной больше нет: из земли повсюду уже травка зеленая лезет, цветы расцветают. А из скалы забил новый источник, искрится, журчит, брызгами рассыпается.

- Источник Живительной Любви! – сразу понял человек. – Так вот чем душа напитывается! Господи, красиво-то как!!!

- Оно конечно, когда душа расцветает – всегда так и бывает. Благодать! Посмотри, какой ты сам-то красивый стал, — предложила Птица.

Глянул человек в воду – а он там стоит и впрямь красивый, как богатырь былинный: взгляд прямой, плечи расправлены, улыбка широкая, в глазах – искорки, на устах – смешинки. Вот смотрел он, смотрел – и вдруг понял, что стоит он дома, перед зеркалом, и в глаза себе смотрит. Только раньше он в зеркале видел себя замученным и несчастным, а сейчас – стоит счастливый человек, сильный и радостный.

И пошел он в жизнь с распахнутым сердцем, в котором не было больше ни обид, ни страха, ни печали. Пошел, чтобы умножать радость и руководить своей Вселенной, потому что если не он – то кто же?

А три ключа так и остались с ним навсегда: ведь если кто-то один раз их найдет, то никогда уж не потеряет.

Автор: Эльфика

В общем, работа в Отделе Небесных Браков считается не то чтобы вредной, но особо напряженной: и перерывов для воскуривания фимиама здесь больше положено, и путевки на курорт «7 Небо» чаще выделяются, и нектар с амброзией дополнительно выдают. Но все равно текучка кадров большая: со времен основания один только ветеран, остальные — молодежь.

Во время очередного перерыва на фимиам (охрану труда в Небесной Канцелярии блюдут испокон веков!) Ангел-Ветеран, вальяжно раскинувшись на пышном облачке в окружении почтительно внимающей молодежи – Старшего и совсем уж Молодого, с удовольствием делился воспоминаниями:

- Ах! Как это было!!! Я сам, я сам их нашел. И свел сам! Тогда еще не было ни мониторов, ни деления на отделы. Все, все вручную! От начала до конца, до стрелы Амура! Нет, вы мне таки не говорите, личное участие – это вещь! Понимаете, она красавица, дивная, дивная! Сущий ангел! И имя – На-та-ли! Ласкает слух, как Музыка Сфер! А он – горяч, порывист, талантливый, как черт! Как они любили друг друга! И дети, у них получались прекрасные дети! Почти каждый год – по ребенку. Да, это была, я вам скажу, идеальная пара! Один из моих лучших проектов.

- Там ведь у тебя, я вспоминаю, как-то печально все кончилось? – невинно спросил Старший, изящно отряхивая крыло.

- Ах, не терзайте мне сердце! Роковая случайность, не относящаяся к браку как таковому. Но повлекшая летальный исход. Но их любовь пережила их обоих! О них до сих пор серьезные люди книжки пишут! Потому что есть о чем писать! Не то, что нынче: замуж сходить – как на бал.

- На дискотеку, — несмело поправил Ангел из молодых. – Балы уже давно не в моде.

- Ах, вы делаете мне больно, молодой человек! – вскричал ветеран. – Балы не в моде… Браки не в моде… Но должно же быть что-то вечное???

- Есть такое, — вздохнул Старший. Он в отдел пришел давно, и на лице уже просматривалась некоторая утомленность. – Проблема Выбора. Нет ничего более вечного!

- Ктсати, о вечном, — сказал Молодой. – Вот модель у меня получается – вообще какая-то… не такая. И связано как раз с выбором. Запутался я совсем…

- А что, старина, поможем зеленому? – предложил Ангел-Ветеран, слезая с облачка. – Тряхнем стариной, покажем высший класс!

И все трое занырнули в облачко, где и располагался их офис.

- Ну-с, где тут твоя модель? – благодушно спросил Старший. – Давай, хвастайся…

- Нечем тут хвастаться, — насупился молодой. — Запутался я что-то. Вот смотрите… — и он развернул монитор, дав максимальное увеличение, чтобы всем было видно. Все уставились на изображение. На кадре застыла монументальная композиция: в центре – хрупкая девушка совершенно измученного вида, за руки ее держат двое: справа – суровый верзила в камуфляже, слева – тетушка с жалостливым лицом. Эти персонажи были смоделированы в реалистичной манере, но дальше начинались мультики: в правом углу наблюдался крот в очках и со счетами, в левом – патлатый парень в расклешенных брюках и с гитарой, с глуповатым, но добрым лицом.

- Так… Это вообще что? – спросил Ветеран, приподняв брови.

- Вот, я и говорю, — совсем приуныл молодой. – Как ни крути, а такая вот модель получается…

- Что у тебя получается, мы видим, — остановил его Старший Ангел. – Ты нам расскажи, что это за хоровод ты тут изобразил.

- Ну, тут просто. Посередине – Душа. Справа – Разум. Слева – Сердце. А по углам – объективная реальность. В виде целевой группы.

- Ага. Стоп! Сразу видно, недавно из Академии, — притормозил его Ветеран. – Ты не умничай, бракодел, ты пальцем покажи! В чем выбор-то заключается?

- Да вот же! – с отчаянием взмахнул крылом Молодой. – Есть некая юная особа женского пола. И она сейчас думает о том, чтобы правильно сделать выбор и не ошибиться в Спутнике Жизни. Ну и вот…

- Что – «вот»? – не понял Старший. – Где здесь в твоей модели Спутник Жизни? Этот, в камуфляже, что ли?

- Нет… Это ее Разум, — пояснил Молодой.

- Ага. Разум, значит… Волевой мэн, ничего не скажешь. А женщина слева?

- А это – ее Сердце.

- Какое-то оно у нее сильно жалостливое. Или показалось?

- Да нет, не показалось, — сокрушенно вздохнул Молодой. — Так и есть. Ее Сердце лежит к тем, кого можно опекать, поддерживать, направлять…

- Понятно. То есть ничего не понятно. Выбор-то между кем и кем???

- Ну вот же! По углам… — пояснил Молодой.

- Ничего себе. Зверюшка-то при чем? Ты зачем, чудила, крота здесь поставил? – удивился Старший.

- Это метафора, — зардевшись, сознался Молодой. – Я мультики очень люблю. Так вот, Крот – это образ богатого мужчины, в возрасте, состоявшегося, упакованного такого. Я его из «Дюймовочки» слямзил. Помните, как он сам на счетах считает? «Пятью пять – двадцать пять, совершенно верно…»? А Трубадур из «Бременских музыкантов» – это символ второго, он молодой, красивый, но безработный. Богема, словом. Зато романтичный. И серенаду спеть может, и стишок прочитать при луне, и на колено встать принародно. В общем, соискатели…

- Ну вы себе и накрутили, юноша! – всплеснул крыльями Ветеран. – Тут сам черт ногу сломит, тьфу, тьфу, прости меня, Господи. Стало быть, тут – Разум, там – Сердце, а посередине – это и есть Она? Грустненькая какая-то…

- Да не Она это вовсе, — обреченно сказал Молодой. – Это ее Душа. Мятущаяся, потому и изможденная.

- Час от часу не легче, — саркастически проговорил Старший. – Откуда в ее возрасте Мятущаяся Душа? Почему в смятении?

- А можно в движении дать? – вмешался Ветеран. – А то статично все как-то, динамики не наблюдается. И звук, звук тоже!

- Сейчас сделаю, — и Молодой кинулся выполнять указание. Картинка пришла в движение.

Могучий Разум потянул Душу вправо, к Кроту.

- Ну чего тут думать? – забасил он. – Как за каменной стеной… Полные закрома! Курорты, SPA, бутики, брюлики, дом – полная чаша. Давай-давай, это разумно.

Душа встрепенулась и рванулась к Кроту, но тут опомнилось Женское Сердце и изо всех сил дернуло ее в противоположную сторону, к Трубадуру.

- Ой, не делай этого, милая! – заголосило Сердце. – Ой, загубишь ты свою молодость со стариком, и денег не захочется! Ой, иди к молодому, он даром что бесшабашный, зато какой сексапильный! Все подружки обзавидуются!

Причитания Сердца поимели успех, и Душа было потянулась к Трубадуру, на Разум не дремал и вновь рванул Душу к упакованному Кроту.

- Одумайся! У этого пацана еще фигня на уме, одни гоночные машины да телки в бикини, он тебя и прокормить-то не сможет! Башкой думать надо, Крот – идеальный вариант!

Сердце выпучило глаза, набрало полную грудь воздуха и завело на высокой ноте:

- Да отключи ты хоть раз мозги! Чувствами надо жить, чувствами! Ну и что, что не работает? Может, он еще исправится! Зато какие эмоции! Какие страсти! С ним ты никогда не будешь скучать!

И Сердце порывисто дернулось к Трубадуру.

- Ну уж нет! – взревел Разум и рванул к Кроту.

- Ну уж да! – отважно возразило Сердце и ринулось в противоположную сторону.

Душа вяло мотылялась между ними, и Ангелам теперь было вполне понятно, почему она такая истощенная.

- Стоп! – приказал Старший. – Останови это безобразие. Душа же разрывается!

Картинка замерла. Душа поникла. Разум и Сердце крепко держали ее за руки, и никто не намеревался уступать.

- Разрешите ветеранам высказаться, — вступил самый опытный Ангел. — Какая-то неправильная модель. А где тут сама девушка? Ну, та, которая выбирает?

- А ее здесь и вовсе нет, — удрученно объяснил Молодой. – Ее здесь и быть не должно! Потому что на самом деле она все еще ищет свою Любовь. Но пока не нашла…

- Ясное дело, не нашла, — согласно кивнул Старший. – Иначе бы она не мучилась выбором. Когда Любовь – даже вопроса не возникает, в каком направлении расположено Счастье.

- А вот у моей клиентки – сплошные сомнения, — сообщил Молодой. – Она уже и к ясновидящим обращалась, и к гадалке бегала, и общественное мнение учитывала… Только все равно никак не определится. Любви-то в ней нет ни к тому, ни к другому…

- Ах, юноши! – мечтательно произнес Ангел-Ветеран. – Как изменились времена! Вот раньше… Раньше люди чувствовали, что Любовь – это свет в ночи, это тепло в Душе, это компас одинокого Путника. Это было однозначно, чтоб вы знали! И трудно было ошибиться.

- Ну уж, не романтизируй, — возразил Старший. – Раньше проблема выбора вообще так не стояла. Выбрали тебе маменька с папенькой подходящую партию – и изволь под венец. Хочешь или не хочешь, стерпится-слюбится. Очень удачная модель была!

- Ну а мне что теперь делать с этим всем? Моя-то клиентка так до сих пор и не знает, чего же она хочет, – напомнил о себе Молодой.

- Сотри картинку, — посоветовал Старший. – И начни все сначала. С чистого листа. Только пусть там будут всего два персонажа – Она и Любовь.

- Дело говорит Старший, — одобрил Ветеран. – Смоделируй ей встречу с Любовью. А уж вместе-то они точно притянут к себе именно того, кого суждено. Суженого-ряженого!

- Это что же, все сначала начинать? – ужаснулся Молодой Ангел.

- А ты как думал? Это тебе не вздохи на скамейке. Это тебе выбор на всю жизнь! – строго сказал Старший.

- Твоя задача – сотворить Счастливый Брак! – добавил Ветеран. – Так что хватит болтать! По местам! За работу, Ангелы-Бракоделы!

Молодой не слушал. Он уже стер картинку и теперь старательно вырисовывал Большую Взаимную Любовь. Ведь его клиентка была вполне достойна самой красивой Любви и самого лучшего Спутника Жизни. И однозначно — без всяких вечных проблем с выбором, а как подскажет Душа.

Автор: Эльфика